Warrax

Понять СССР - 017: Зарплата и уравниловка

Нахрена был этот весь фарс с добавками? Вот зачем сделали так что есть базовая ставка зарплаты, а к ней отдельно премия, прогрессивка, льготы и прочее? Почему нельзя было делать единый тариф и почему отказались от прогрессивки?

Думали, что раз уж уравниловка зло но уравниловку сделали, то вот такими хитрыми ходами смогут поощрять хороших и кидать лодырей? Да хуй там плавал, блеать! Своими же руками вырастили специалистов по бумажному махинаторсву и коррупции! Которые в итоге Союз и раздербанили.

Честно говоря, половину претензии не понял, ибо не бухгалтер (жуть! там нет отрицательных чисел!).

Уравниловка -- это вовсе не имманентное свойство социализма, как любят приписывать. Скажем, многие ли сейчас знают, что во время ВОВ платились премиальные за уничтоженные самолёты и (если склероз не подводит) танки противника? Что при Сталине профессора вполне официально имели прислугу, которую нормально оплачивали из зарплаты?

По теме см. здесь "Социализм без ярлыков. СССР", гл. "Миф четвертый: в СССР невозможно было преуспевать, а лишь работать за нищенскую зарплату!" и "Миф пятый: уравниловка", а также "Социализм без ярлыков: против капитализма", гл. "Уравниловка как миф" и "«Уравниловка» на самом деле".

Что же касается "а чего это было всё так запутано" -- так см. любую страну, где просто с доходом и налогами? Ась? Проблема общебюрократическая, а не типично советская. Причём в СССР даже не выраженная -- не надо было уходить от налогов и проч., так что всяких законов и помене было.

Единый тариф был -- как базовый, та самая уравниловка, которая была именно что необходима в базе -- нельзя, чтобы за одну и ту же работу з/п различалась в несколько раз в зависимости от того, где работаешь. А вот затем -- добавки за "северность", выслугу лет и проч. и проч., чтобы не было уравниловки.

 

ukc_urpek:

А, по-моему, в СССР всё было предельно чётко и никакого там особого махинаторства с зарплатой не было. Была тарифная ставка: скажем, 1 руб. в час. Или там 120 руб. в месяц. По итогам месяца выплачивалась премия/прогрессивка в случае выполнения плана. За нарушения премии могли лишить. Потом по итогам года -- 13-я зарплата. Надбавки за разряд/класс/стаж. Льготные путёвки и прочие доолнительные льготы, кому положено. ... Всё справедливо, как мне кажется.

сентрябрь 2012

Экономический закон распределения по труду осуществляется Коммунистической партией и Советским государством в решительной борьбе против рваческих тенденций отсталых элементов, против мелкобуржуазной уравниловки, то есть уравнительной оплаты труда вне зависимости от его количества и качества, от квалификации работников, производительности труда. Уравниловка является выражением мелкобуржуазного представления о социализме, как о всеобщем поравнении в области потребления, жизненных условий, вкусов, потребностей. Она наносит большой ущерб производству, приводит к текучести кадров, к снижению производительности труда, невыполнению планов. Разоблачая мелкобуржуазное представление о социализме, Ленин разъяснил марксистское понимание равенства.

Квалифицированный труд, как труд более высокого качества, требует обучения работника и даёт больший производственный эффект по сравнению с неквалифицированным трудом. В силу этого он и оплачивается выше неквалифицированного труда. Такая система оплаты стимулирует повышение квалификации работников. В пределах равной квалификации более тяжёлый труд оплачивается выше труда менее тяж?лого, между тем как при капиталистическом строе рабочие, занятые особенно тяжёлым физическим трудом, оплачиваются, как правило, значительно ниже других рабочих. Так, шахтёры, получающие в капиталистических странах низкую заработную плату, в социалистическом обществе оплачиваются высоко, причём тяжёлый физический труд всё в большей мере облегчается применением машин.

Экономическому закону распределения по труду противоречит такая хозяйственная практика, которая не проводит последовательно резко выраженной дифференциации в оплате труда. При отсутствии такой дифференциации не получают явного преимущества в оплате работники квалифицированного труда по сравнению с работниками простого труда, лица, занятые на основных работах, связанных с новейшей техникой, по сравнению с лицами, занятыми на вспомогательных, ручных работах, производственники, находящиеся на тяж?лых работах, в отличие от работников, находящихся на более л?гких работах или в обычных условиях труда. Отсутствие должной дифференциации вед?т к уравниловке, препятствует внедрению новой техники и передовых методов организации производства. Нарушения правильных соотношений в оплате между рабочими, средним техническим персоналом и инженерными кадрами ведут к тому, что заработная плата инженерно–технических работников на отдельных предприятиях или в целых отраслях хозяйства оказывается ниже заработной платы квалифицированных рабочих.
Экономически необоснованное повышение заработной платы в отдельных отраслях и экономических районах, не являющихся ведущими в народном хозяйстве, затрудняет поощрительные меры в оплате в отношении отраслей и районов, занимающих ключевые позиции в экономике страны.

Основной формой оплаты труда в государственных социалистических предприятиях является сдельная форма заработной платы. В 1953 г. на сдельной оплате труда в СССР находилось 77% всех рабочих, занятых в промышленности. Сдельная форма заработной платы при социализме созда?т наибольшую заинтересованность работника в результатах его труда. Она в корне отлична от капиталистической сдельщины, которая основана на чудовищной интенсификации труда и вед?т к увеличению нормы прибавочной стоимости, прич?м с ростом интенсивности труда заработная плата рабочего снижается.

XVIII конференция ВКП (б), подчеркнув необходимость последовательного проведения принципа материального поощрения хорошо работающих, постановила: «Необходимо до конца ликвидировать гнилую практику уравниловки в области заработной платы и добиться того, чтобы сдельщина и премиальная система в еще большей мере стали важнейшими рычагами в деле повышения производительности труда, а следовательно, и развития всего нашего народного хозяйства».

Островитянов К.В., Политэкономия (1954)

Также рекомендую по теме ознакомиться со следующими материалами на сайте:

Что Сталин говорил об уравниловке?

"Эти люди, очевидно, думают, что социализм требует уравниловки, уравнения, нивелировки потребностей и личного быта членов общества. Нечего и говорить, что такое предположение не имеет ничего общего с марксизмом, ленинизмом. Под равенством марксизм понимает не уравниловку в области личных потребностей и быта, а... равную обязанность всех трудиться по своим способностям и равное право всех трудящихся получать за это по их труду (социалистическое общество)... вкусы и потребности людей не бывают и не могут быть одинаковыми и равными по качеству или по количеству... Делать отсюда вывод, что социализм требует уравниловки, уравнивания, нивелировки потребностей членов общества, нивелировки их вкусов и личного быта, что... все должны ходить в одинаковых костюмах и есть одни и те же блюда, в одном и том же количестве, -з значит говорить пошлости и клеветать... ("Отчетный доклад XVII съезду партии о работе ЦК ВКП(б)" т.13 стр.354.)

Remixov, Экономическая диверсия при оплате труда в СССР:

"...к 1953 году, т.е. к моменту смерти Сталина, 77% всех рабочих, занятых в промышленности находились на сдельной системе оплаты труда. Наиболее распространённой формой оплаты являлась прямая сдельная  система заработной платы.

Существовала также сдельно–прогрессивная оплата. Например, при перевыполнении рабочим установленной нормы от 1 до 5% сдельная расценка за перевыполненную норму выработки увеличивается на 30%, при перевыполнении нормы от 6 до 10% увеличивается на 60% и т. д. ...

Ну и, конечно же, существовала сдельно–премиальная система заработной платы... В тех случаях, когда по условиям производства невозможно применение индивидуальной сдельной оплаты (например, одновременное обслуживание несколькими рабочими крупной машины или агрегата), применялась бригадная, или групповая, сдельная оплата. 

...Заметим важный фактор: параметры, по которым начислялась зарплата рабочим, были прямыми. Т.е. шахтеру платили за количество добытого угля, токарю — за количество и качество полученных деталей и т.д. Это правило было нарушено в позднем СССР, когда, например, доярке платили за количество и качество надоенного молока, но ведь от нее эти параметры не зависели! Эти факторы в первую очередь зависят от кормозаготовителя и ветеринара, и в меньшей степени — от самой доярки.

А самым главным вопросом в сдельной системе оплаты труды является то, каким образом повышались нормы. В сталинском СССР это происходило централизованно. Т.е. имелись данные по росту производительности по всей стране на однотипных предприятиях. ...

Что же сделала партийная мафия после переворота 1953 года? Постаралась отменить сдельную оплату труда и максимально снизить расценки. Функции нормирования труда передали в ОТиЗ (отдел труда и зарплаты). Теперь нормы можно было поднимать на самом предприятии, т.е. локально, — так, как это захочется начальнику ОТиЗ. Раньше подобная самодеятельность приравнивалась к контрреволюционному преступлению, а организатор отправлялся в лагеря, теперь грабить рабочих можно было официально.

По этой причине  цеховой персонал перестал работать сверх нормы. Рабочие знали, на какую величину можно было  безнаказанно перевыполнять норму, чтобы обеспечить максимальную зарплату и в то же время не подвергнуться снижению расценок".

Как троцкист Хрущев удушил сталинский метод повышения эффективности экономики:

"Материальные стимулы в организациях, занимавшихся разработками новой техники, заключались в коллективных и индивидуальных премиях, выплачиваемых сразу после приемки разрабатываемого изделия государственной комиссией (буквально в тот же день), если в акте комиссии отмечалось улучшение характеристик изделия по отношению к техническому заданию. Для каждой характеристики, включая время разработки изделия и стоимость разработки, имелась определенная премиальная шкала, известная разработчикам еще до начала проектирования. Например, за каждый сэкономленный килограмм веса изделия в ОКБ-590, где мне пришлось работать, выплачивалось 500 рублей (половина месячного оклада инженера). Эту премию получали все члены коллектива, участвующего в проекте, в одинаковом размере независимо от должности. Существовали и индивидуальные премии, необходимым условием выплаты которых являлось наличие рационализаторских предложений или заявок на изобретение, благодаря которым и стало возможным улучшение характеристик изделия. За каждую новацию авторам выплачивалась дополнительная сумма, кратная вознаграждению, полученному каждым членом коллектива, что не отменяло и обычных вознаграждений за экономический эффект, полученный от внедрения изобретения или рационализаторского предложения. Руководитель проекта, как правило, не занимавший административной должности, также получал дополнительную премию. Моральные стимулы заключались в том, что лица, обеспечившие коллективу получение таких премий, ускоренно продвигались по службе и в основном из их числа назначались руководители проектов. Одновременно применялись и обычные квартальные и годовые премии. Необходимо отметить и хороший моральный климат в научно-технических коллективах. К людям, способным к творческой работе, коллеги относились бережно, стараясь освободить их от рутинной работы без всяких указаний начальства, так как успехи одного распространялись на всех. Иными словами, человек человеку был другом. Здесь разработчики метода учли печальный опыт стахановского движения, когда успех одного больно бил по карману и статусу других и в коллективе начинался разлад.

При относительно небольших затратах эффективность МПЭ была исключительно высока во всех отраслях народного хозяйства. Даже в армии во время войны существовала жесткая шкала денежных выплат и наград за личное уничтожение техники или живой силы противника, а также нанесение иного урона (например, взятие в плен офицеров противника, обладающих важной информацией). В оборонной промышленности в годы войны одновременно с напряженной производственной деятельностью велась непрерывная работа по совершенствованию технологических процессов. Так, за 4 военных года себестоимость производства большинства образцов вооружений (самолеты, танки и т.д.) была снижена в 2-3 раза. Даже винтовка Мосина, разработанная еще в XIX веке, подешевела в 1,6 раза. МПЭ позволял в максимальной степени использовать творческую активность рядовых исполнителей и выявлять яркие таланты. МПЭ применялся и в сельском хозяйстве на уровне совхозов и МТС (машинно-тракторных станций). Об этом говорит известный факт, что М.С. Горбачев получил в семнадцатилетнем возрасте орден за уборку урожая.

Главной особенностью МПЭ являлось то, что при его использовании не только повышалась творческая активность большого числа людей и выявлялись таланты, но также изменялась психология всех членов коллектива, а также взаимоотношения в коллективе. Любой член коллектива осознавал свою значимость для общего процесса и с готовностью выполнял любую часть работы, даже в том случае, если эта работа не соответствовала его статусу. Взаимная доброжелательность, стремление оказать помощь друг другу были совершенно типичными чертами. По сути, каждый член коллектива считал себя личностью, а не винтиком сложного механизма. Изменялись и взаимоотношения начальников с подчиненными. Вместо приказов и указаний начальник стремился разъяснить каждому подчиненному, какую роль в общем деле играет та работа, которая ему поручается. По мере становления коллективов и формирования новой психологии сами материальные стимулы отходили на задний план и уже не являлись главной движущей силой. Полагаю, что разработчики МПЭ рассчитывали именно на такой эффект.

...В середине 50-х годов МПЭ был тихо и незаметно отменен. Премии при завершении проектов сохранились и даже увеличились, но потеряли всякую стимулирующую роль. Теперь величина премии зависела от должностного оклада и от субъективного мнения руководства и не зависела от качества изделия и его экономических параметров. Из технического задания исчезли требования по себестоимости продукции и стоимости разработки. Объем премии был фиксирован на уровне 2% от стоимости разработки. В результате стало выгодно не снижать, а, наоборот, повышать как стоимость разработки, так и себестоимость проектируемого изделия. На заводах из плановых заданий исчезло ранее обязательное требование к снижению себестоимости продукции, что сразу привело к прекращению любых работ по совершенствованию технологических процессов. В это же время устанавливаются верхние ограничения на величину сдельной оплаты труда, на размер вознаграждения за рационализаторские предложения и изобретения. Изменился и моральный климат в коллективах. Теперь зарплата однозначно определялась окладом и не зависела от качества работы как коллективной, так и индивидуальной. Возросла роль субъективных факторов при должностных повышениях, что приводило к зависти и склокам. Иными словами, человек человеку стал чужим, а иногда и врагом".

Анатолий Гусев, Об уравниловке:

Еще одной характерной чертой брежневского социализма была уравниловка. Большинство работников государственных предприятий (а государственными тогда были почти все предприятия страны) получали стабильную, но всегда одинаковую зарплату.

То, что независимость зарплаты от результатов труда – это плохо – понимали и тогда. Об этом снимали кино, писали книжки. Но реальных шагов не предпринимали.

Совсем иная ситуация была в сталинские годы. Директоров предприятий не уговаривали, от них требовали по максимуму переводить всех, кого только возможно, на сдельщину. В годовых отчетах директора предприятий непременно указывали процент трудящихся, работающих по сдельной системе оплаты труда.

Был стимул!

Некоторые высококвалифицированные рабочие первоуральского Новотрубного завода в годы Великой Отечественной войны зарабатывали в месяц до 2500 рублей. Для сравнения: зарплата директора Новотрубного завода, лауреата Сталинской премии Якова Осадчего составляла 3000 рублей.

Вы можете представить себе, чтобы сейчас слесарь 6-го разряда получал зарплату, сравнимую с зарплатой топ-менеджера промышленного гиганта (на тот момент Новотрубный завод был самым крупным трубным предприятием СССР)? Я тоже этого представить не могу!

Более того, Осадчий, когда у него появлялись такие передовики, не ревновал, не злился, а очень радовался. Потому что сам по себе факт выполнения плана давал ему премию, которая увеличивала его собственную зарплату в 2 раза!

Начальники цехов тоже со своих лучших работников едва ли не пылинки сдували. Поскольку, например, начальник газогенераторного цеха Новотрубного завода за бесперебойную работу цеха мог получить вместо 1500 рублей аж 3750 рублей.

Однако некая «уравниловка» все же была.

В сталинские годы в СССР существовал «прогрессивный налог наоборот». Как известно, прогрессивный налог – это когда чем выше доход, тем выше процент налога. В СССР у этого налога была своя особенность – он не имел нижней планки. Т.е. не просто «чем больше зарабатываешь – тем больше платишь», но и «чем меньше зарабатываешь – тем меньше платишь».

Кустари, например, чей годовой доход не превышал 600 рублей, не платили ничего. Не платили налог и рабочие и служащие, месячная зарплата которых не превышала 150 рублей (1500 рублей в год). Подоходный налог  с частнопрактикующих врачей, учителей, адвокатов, зарабатывающих всего 1000 рублей в год, взимался в размере 1%. Кустарь при доходе 1200 рублей в год платил подоходный налог 4%. Литератор, зарабатывающий 1800 рублей в год, должен был уплатить государству 0,8% подоходного налога.

«Уравниловка» заключалась в том, что человек, имеющий высокий доход, платил подоходный налог за того, у кого доход мизерный.

Таким образом, вороватый чиновник в сталинском СССР не мог украсть из бюджета налоги бедняков. Он крал деньги своих состоятельных соотечественников. И когда некоторые люди пытаются утверждать, что они имеют представление о том, как жили в СССР при Сталине, потому что по возрасту они «застали СССР», они совершают ошибку.

РЕЗЮМЕ: При Сталине такой хрени, как уравниловка, не было. Её начали вводить уже после его смерти, причём своеобразно -- "в пользу бедных", лишая заслуженных преимуществ учёных, инженеров и проч., продвигая класс-гегемон строго по марксизму. Были по сути отменены стимулирующие выплаты передовикам и изобретатеоям, а затем стали продвигать реформу Косыгина-Либермана, которая была против уравниловки, но весьма своеобразным способом. Точно так же понимается позиция "против уравниловки" при капитализме: вместо обоснованной и чёткой тарифной сетки нормой заявляется "на сколько смог договориться" на фоне минимизации расходов на оплату труда.

Если вы не прочли в начале ссылку "Социализм без ярлыков: против капитализма", гл. "«Уравниловка» на самом деле", то процитирую её тут для ленивых:

Знаете, что удивляет в либерально-капиталистической системе оплаты труда? Не то, что основные доходы получают не трудящиеся и не изобретатели и так далее. Именно не «что наиболее несправедливо», а «что больше всего удивляет».

Лично меня — то, что за одну и ту же работу можно получать во много раз больше.

Возьмем какую-нибудь всем понятную работу — скажем, водителя. Без наворотов «заодно телохранитель» или «водитель карьерного грузовика». Просто обычный шофер на обычной «Газели», который просто должен колесить по городу.

Спрашивается: почему в разных фирмах один и тот же труд будет оплачиваться по-разному? Вот просто: в «А» платят M денег, а в «Б» — уже N денег. Причем разница может быть для некоторых должностей даже не в разы, а на порядок. Логика где?

Но это почему-то не вызывает ни малейшего удивления у сторонников либерализма. Мол, просто вот тут «человек стоит столько-то, а тут — столько-то». Даже если это один и тот же индивид сменил место работы.

Но ладно, это я по привычке отвлекся. Вернемся к «уравниловке».

Хитом агиток идеологической кампании «против уравниловки» было переведение проблемы в плоскость сравнения зарплаты работников. Прием демагогический и примитивный, но практически безотказный, потому что якобы нагляден и при этом апеллирует к сладостному комплексу «обиженного, который добивается справедливости». Практически всем приятно хотя бы время от времени считать себя недооцененным, и агитаторы этим пользуются. Человеку говорят: «Смотри-ка! Ты, такой мастер, получаешь столько же, как вон тот бракодел!» — и человек тут же хочет заиметь кошелек поувесистее. Для справедливости.

При этом он пролопоушивает то, что надо делать выбор: либо социальные гарантии, начиная с бесплатных квартир, медицины, образования и т.д., и сравнительно небольшой доход сверх необходимого, либо — большой доход, но все по коммерческим ценам.

Помнится, читал чьи-то воспоминания о перестройке и т.д. Было приблизительно так:

— Я смотрел на бочку с молоком на улице и думал о том, что вследствие перестройки в магазинах появится молоко в красивой упаковке, разных сортов, множество сортов сыра и так далее. Но я и в мыслях не представлял, что это молоко на самом деле будет порошковым, а не цельным, а дешевое — вообще исчезнет из продажи.

Вот и тут вполне естественное желание «хочу больше получать!» затмевает все логические рассуждения и факты. И такое мировосприятие специально поддерживается пропагандистами либерализма.

А ведь отсутствие социальной напряженности и страха перед будущим — это такие достижения социализма, которые невозможно измерить деньгами.

На тему уравниловки хорошо писал Л. Кравецкий, далее использую его рассуждения.

Кравецкий поднимает вопрос по самой своей сути: ратующие за принцип «каждому по [капиталистическому] труду» трактовался и трактуется совершенно неправильно. Дескать, не за время, проведённое в работе, должен получать человек, а за пользу, принесенную обществу. Конечно, это имеет смысл — нельзя же заявлять, что любая работа, при этом исполненная с любым качеством, стоит всегда одинаково за час.

Однако «рассуждения в рамках этой концепции ведутся таким образом, будто у излагающего её есть контакт со вселенским разумом, который сообщает ему, что Иванов принёс 52 единицы пользы обществу, а Петров – только 45. Или, по крайней мере, имеется общедоступный прибор, позволяющий измерить пользу обществу в условных единицах. Легко, точнее, нелегко догадаться, что такого прибора нет».

Рассмотрим пример — два токаря.

Иванов и Петров вытачивают на станке одинаковые детали. А далее идут нюансы: «Иванов вытачивает в час 25 штук, при этом у него детали чуть хуже качеством, чем у Петрова. Петров вытачивает 20 штук, однако раз в год вносит рацпредложения. Иванову же не повезло со станком — станок ломается, но Иванов самостоятельно его чинит. При этом у него бывают непродолжительные запои, во время которых он вытачивает только 18 деталей в час, качеством ещё хуже, чем обычно. Петров же иногда болеет и находится на больничном несколько недель в год. Вопрос: кто приносит обществу больше пользы?». Ответа, разумеется, нет. Тем более, нет ответа на вопрос «на сколько больше».

А ведь таких ивановых-петровых — не двое, а много миллионов.

Причем если с токарем хоть как-то можно такую проблему решить — скажем, строго сличать по сдельной оплате детали, которые проходят контроль качества, то как оценивать труд учителя, к примеру? Успеваемость учеников зависит не только от преподавателя, но и от их способностей, от семьи, в конце концов — и от того, насколько он знает другие предметы, которые преподают другие учителя (попробуйте-ка поизучать физику без математики).

Универсального критерия «сколько пользы приносит обществу индивид» нет, и как-то, я бы сказал, вообще не понятно, как его можно вычислить теоретически.

«Критерий же в данных обстоятельствах по определению будет субъективным. Можно считать общее количество выточенных деталей, но что делать с их качеством? Если же ввести некий поправочный коэффициент на качество (то есть, заведомо внести элемент субъективности), то как быть с объективным фактором — болезнями Петрова? Особенно если он подорвал здоровье на производстве? Запои Иванова идут ему в минус, но в какой по величине? Он же не только количество и качество снижает, но и нарушает дисциплину. А ещё ведь есть и рацпредложения Петрова. И сломанный станок, сделавший положение рабочих неравным изначально, но от них независящим. А самое главное, таких Ивановых-Петровых в одном только цеху может работать несколько сотен человек. Сравнить их всех между собой не представляется возможным. Не говоря уже о тех случаях, когда надо сравнивать людей, которые заняты в совершенно разных областях деятельности.»

Справедливо платить деньги именно за пользу обществу, принесенную строго индивидуально? Несомненно. Но способа вычислить эту пользу нет, и надо изобретать работающую методологию.

Капиталистический вариант «сколько платят, столько стоишь» не подходит в принципе: капиталист всегда будет платить не справедливую долю, а с учетом максимизации своей прибыли, а принцип максимизации прибыли приводит к тому, что много платят не за пользу обществу, а за то, что приносит прибыль. Очень часто это даже вредно для социума (для наглядности — дешевое пиво, скажем).

С точки зрения психологии все прозрачно: либералы играют на том, что большинство людей себя считает «выше среднего» в плане таланта, трудолюбия и т.д., и как следствие — заслуживающими большего. При этом получается, что остальные-то (их большинство) хуже, и получают свои деньги куда менее заслуженно. Практически отбирают, грабеж прямо.

Вот вы часто слышали (читали) от кого-то, что он — бездельник со способностями ниже среднего?

То-то же.

Но как думаете — могут ли все быть лучшими? Люди обманывают сами себя. Русская пословица «лучше уж синица в руках, чем журавль в небе» родилась не зря.

Пресловутая «уравниловка» — это не некий просчет, и тем более не принципиальная оплата бездельников (тем более, что за тунеядство даже была статья, как уже говорил) в пользу халявщиков, а выбором наименьшего из зол. Дабы никого не обделить, за одинаковую работу платилась одинаковая зарплата. Грубо говоря, за время. Но не просто «за время на любой работе» — это и была бы уравниловка в прямом смысле, а именно что «за время на определенной работе с определенной квалификацией».

Обычно, когда говорят об «уравниловке», то имеют в виду поздний застой, где действительно был театр абсурда, когда инженер обычно получал больше рабочего. Некоторые публицисты это даже оправдывают. Скажем, С.Метник в «Оде уравниловке» пишет: «Кто сказал, что заработок человека с высшим образованием должен быть выше заработка человека без образования? Чем это оправдано? Тем, что инженер учился пять лет? Так рабочий эти пять лет работал. Не думаю, что это легче. К тому же из инженера в рабочие путь не заказан. Хочешь больше зарабатывать, задвинь диплом в ящик стола и иди в сварщики или сталевары».

Тут дело не в «легче/сложнее», а именно в том, что инженер-то может заменить рабочего — причем, поднатаскавшись, может заменить вполне квалифицированно. А вот рабочий инженера заменит очень вряд ли. А то мне такой вот апологет «турдящихся» вообще как-то раз заявил, что у крестьянина и физика-академика одинаковая ценность для общества, а на огороде крестьянин еще и фору даст. А если в лаборатории?!

Однако для устранения уравниловки существовали разряды — причем до застоя разница в оплата была вполне существенная. Все просто: чем выше разряд, тем больше получал человек за тот же промежуток времени. Вполне логично: для перехода в следующий разряд надо было иметь определённый стаж работы и определённые объективные заслуги. При этом в среднем имеющий более высокий разряд и пользы приносил больше, т.к. работал качественнее, мог выполнять более квалифицированную работу и т.д.

Какой смысл тратить ресурсы на раздувание бюрократии и подсчет каждого микроскопического результат работы? В среднем — достаточно ясно, вот так и платим. А если имярек перестает соответствовать требованиям разряда — то его снижаем.

При этом существовали также премии, которых можно было лишать (обратите внимание: штрафы были редки, это именно «лишить необходимого», а вот премию надо было заработать, даже если она выдавалась практически по умолчанию, как «тринадцая зарплата» в конце года). Также были поощрения вида профсоюзных путевок (максимум — половина и так мизерной стоимости) и так далее.

Какая еще уравниловка?

А ведь — верят. Даже многие те, кто застал СССР лично в дееспособном возрасте…

Все потому, что не было огромного дисбаланса между малообеспеченными слоями и богатыми людьми. Вот и кажется по контрасту с настоящим временем, что разница доходов в несколько раз — это все равно что одно и тоже. Сейчас-то — на несколько порядков…

 

Нельзя не упомянуть роль интеллигенции. Уж она-то практически в полном составе была уверена, что именно на ней держится вся страна, поэтому у рабочих надо отобрать, а интеллигенции добавить: они же приносят обществу гораздо больше пользы!

В слегка трансформировавшемся варианте, замечает Кравецкий, явление наблюдается и до сих пор: «…офисный планктон уверен, что он совершенно справедливо получает больше рабочих — он же приносит больше пользы. Парадоксально, однако вывод о большей пользе эти люди делают из своей большой зарплаты (“не зря же мне столько платят!”), чем замыкают рассуждения в порочный круг буквально в одно действие».

И еще один фактор: «Интеллигенция заключает, что их вклад гораздо больше, поскольку она не просто произвела какой-то товар, а усовершенствовала его производство. То есть, дала возможность теми же силами произвести товара в разы больше, чем раньше. Поэтому, заключает интеллигенция, прирост товара как бы принадлежит ей.

Весёлым моментом сего является тот факт, что так считают люди обычно максимально далёкие от реального усовершенствования. Например, менеджеры, которые на деле не усовершенствовали что-то физически, а просто сумели более выгодно товар впарить (тут прирост товара подменяется приростом его стоимости). Или же гуманитарная интеллигенция, которая занималось практически чистой (то есть, неприменимой на практике) наукой, типа, изучения влияния суффиксов в африканских диалектах… Те вообще уверены, что они занимаются самым важным — облагораживанием общества, с чем всё остальное сравнивать не просто нельзя, а даже неприлично».

Но если с гуманитарной интеллигенцией хотя бы в первом приближении более-менее ясно, то вопрос с теми же учеными — куда сложнее.

Исследователь же не делает детали по плану, он именно что исследует, изобретает… Платить только за то, что изобретено и применено? Так это — хорошо если одно исследование из ста, причем делать-то надо именно что все сто: ведь неизвестно заранее, что получится.

Таким образом, платить надо именно за время, стаж, квалификацию и так далее. Причем тут есть свои «парадоксы» — не знаю, как сейчас, а в СССР доктор наук имел свободный график работы. Нельзя требовать делать открытия «с 10 до 18».

Но и на этом проблемы не кончаются.

Сторонники теории «естественного отбора» в социуме, так называемого социал-дарвинизма, заявляют, что отбор полезен обществу — мол, слабые умрут, а останутся только талантливые и трудолюбивые. Ведь для общества крайне полезно, когда оно состоит преимущественно из талантливых и трудолюбивых, не так ли? Уравниловка же ослабляет общество, поскольку за компанию даёт выжить и всевозможным паразитам и бездарям!

Однако рынок делит не на слабых и сильных, а не полезных и бесполезных. Причём — для самого рынка (получения прибыли).

Торговцы наркотиками, вообще говоря, полезными для общества не являются, но при полной свободе рынка — в большом плюсе. Или, скажем, спекулянт хлебом в блокадном Ленинграде получал неслыханные барыши вовсе не потому, что приносил пользу, не так ли?

Успешность на рынке зависит далеко не только от ума и работоспособности, но и от умение впаривать товар, мошенничать — как в рамках закона, так и уметь обойти закон и так далее.

Все просто: мошенник перед честным человеком имеет преимущество, т.к. мошенник может то же самое, что и честный, но при этом — и то, что честный человек делать не станет.