Алексей Черемисов

Язык Тараса Шевченко — не украинский

В спорах на тему «украинского» языка... приводят в качестве доказательной базы книги Тараса Шевченко. То есть, сслылаясь на книги, написанные Тарасом Шевченко, евро-хохлы пыжатся доказать нам, что украинцы как нация не одно и тоже, что и русы, что у них свой путь, свой язык и своя письменность. Вопрос лишь в том, что других доказательств у этих углумков нет. То есть, Шевченко — единственный козырь.

А как же Котляревский? :-)

Был! Потому что больше они этим козырять нам не смогут.

Язык Шевченко — не украинский!

Языком Т.Г.Шевченко (1814-61) был не украинский. Фразы «украинский язык» он не знал и не употреблял. Если посмотреть на оригиналы изданий его сочинений, которые тщательно утаиваются от читателей, то видно, что, действительно, язык сочинений литератора значительно отличается от украинского.

Изучать вопрос, который нас интересует, нужно не по пересказам, статьям, лживым энциклопедиям, а по первоисточникам — документам, книгам изучаемого времени, фотокопиям страниц изданий того времени (последующие переиздания элементарно подменяются, как, например, подменяется язык произведений Котляревского и Шевченко).

Шевченко: подлинны ли его прижизненные издания?

Вначале мы намеревались ограничиться краткой справкой об истории изданий «Кобзаря» и поместить одну его фотографию. Но, рассмотрев разные отличные друг от друга фотографии экземпляров издания этой книги 1840 года (его титульного листа), мы усомнились в подлинности существующих экземпляров издания 1840 года. Материала по этому вопросу оказалось так много, что пришлось его переносить на отдельную страницу.

Шевченко: язык его сочинений

О.Бузина сообщает об искажении малороссийского языка произведений Шевченко последующими украинизаторами его творчества следующее:

«Нынешние издания текстов Шевченко сильно отличаются от того, как он сам их писал. Тарас Григорьевич пользовался не современным украинским правописанием, а общерусским с твердыми знаками и ятями. Уже в начале XX века его мифологизаторам казалось, что он недостаточно украинец и его тоже нужно посмертно «украинизировать», выдавив из него малороссийский дух. Выдавливать начали прямо с названия самой знаменитой книги Шевченко. Как бы кому-то не хотелось, а у Тараса нет книжки «Кобзар»!

Он всегда писал «Кобзарь» — с мягким знаком в конце. Так же эти сборники и выходили — достаточно посмотреть на прижизненные издания 1840-го и 1860-го годов. Но «нацiональ-свiдомим» редакторам после смерти великого поэта это показалось «русизмом», и мягкий знак из названия книги убрали! А заодно подправили почти все стихотворения…

В современных изданиях читаем:

"Нащо стали на паперi сумними рядами?.." [Нащо сталы на папэри сумнымы рядамы]

А вот как было в прижизненном "Кобзаре":

"На що сталы на папири сумнымы рядами?…"

 

"Свитъ, бацьця, шырокый, – та нема де прыхылытця", – писал Шевченко.

Теперь эти слова из "Катерыны" переправлены:

"Свiт, бачся, широкий, та нема де прихилитись". [Свит, бачся, шырокый, та нэма дэ прыхылытысь.]

Шевченко писал: «бровынята». А нам подсовывают «бровенята». У него везде «царь». А в современных изданиях почему-то «цар». По сути, до сегодняшнего дня у нас издеваются над авторской волей Шевченко и основополагающими принципами текстологии, принятыми во всем мире».

Поскольку подлинники Шевченко скрывают и вместо его текстов публикуют нечто иное, нужно дорожить любой возможностью прочесть их. Не из-за высоких достоинств их, а для того, чтоб лишний раз убедиться в их отличии от нынешних украинизированных текстов, выдаваемых за шевченковские.

«Гайдамаки»

В рецензии без подписи, опубликованной в ж-ле «Отечественные записки» в 1842 г. (т. XXII, №5, отд. 6, стр. 12-14), на первое издание поэмы «Гайдамаки» Т.Шевченка (1841) содержатся большие отрывки из поэмы. Приведём эту замечательную рецензию целиком.

ГАЙДАМАКИ. Поэма Т. Шевченка (о)?. Санкт-Петербург. 1841.
В тип. А. Сычева. В 8-ю д. л. 131 стр.

Читателям «Отечественных записок» известно мнение наше насчет произведений так называемой малороссийской литературы. Не станем повторять его здесь и только скажем, что новый опыт спиваний т. Шевченка, привилегированного, кажется, малороссийского поэта, убеждает нас еще более, что подобного рода произведения издаются только для услаждения и назидания самих авторов: другой публики у них, кажется, нет. Если же эти господа кобзари думают своими поэмами принести пользу низшему классу своих соотчичей, то в этом очень ошибаются: их поэмы, несмотря на обилие самых вульгарных и площадных слов и выражений, лишены простоты вымысла и рассказа, наполнены вычурами и замашками, свойственными всем плохим пиитам, — часто нисколько не народны, хотя и подкрепляются ссылками на историю, песни и предания, — и, следовательно, по всем этим причинам — они непонятны простому народу и не имеют в себе ничего с ним симпатизирующего. Для такой цели было бы лучше, отбросив всякое притязание на титло поэта, рассказывать народу простым, понятным ему языком о разных полезных предметах гражданского и семейного быта, как это прекрасно начал (и жаль, что не продолжал) г. Основьяненко в брошюре своей «Лысты до любезных землякив». А то, пожалуй, какой-нибудь волостной мудрец-писарь (только не Шельменко), прочтя ваши «сочинения», ответит вам вашими же словами:

Теплый кожух, тилько шкода,
Не на мене шитый,
А розумне ваше слово
Брехнею подбыте.

(«Гайдамаки», стр. 11).

Что касается до самой поэмы г-на Шевченко — «Гайдамаки», здесь есть все, что подобает каждой малороссийской поэме: здесь ляхи, жиды, казаки; здесь хорошо ругаются, пьют, бьют, жгут, режут; ну, разумеется, в антрактах кобзарь (ибо без кобзаря какая уж малороссийская поэма!) поет свои вдохновенные песни, без особенного смысла, а дивчина плачет, а буря гомонит…

Вот образчики;

Одчиняй, проклятый жиде!
Бо будыш битый, одчиняй!
Ламайте двери поки выйде,
Викна посыпались, «стрывай!
Стрывайте зараз»,- «нагаями
Свыняче ухо, жартувать
Чи що ты хочиш!?» «Я! з панами?
Крый боже зараз! Дайте встать
Ясновельможни» (нышком «свыни»),
«Пани полковнику ламай»,
Упалы двери… а нагай
Малюе вздовж жидивску спыну,
«Здоров свыне, здоров жиде,
Здоров чортив сыну».
Та нагаем, та нагаем
А жид зогнув спыну
«Не жартуйте мости пане.
Добри вечыр, в хату!»
Ще раз шельму, ще раз годи!
«Выбачай проклятый,
Добри вечыр, а де дочка?»
«Умерла, Панове»,
«Лжешь, Иудо, нагаями!»
Посыпалысь знову… и т. д.

Не правда ли, какая меткая кисть в описательной природе? Этой картине посвящена целая глава: «Конфедераты». — А вот нечто в роде чувствительно нежном. Страстный любовник, Яремо, пришел на свидание к своей возлюбленной; но ее еще нет. Яремо, по сему случаю, воет элегию на целой странице и уже собирается умирать, как вдруг — шелест:

Попид гаем мов ласочка
Крадыця Оксана.
Забув, побиг, обнялыся,
«Серце…» тай зомлилы
Довго, довго, тилько «серце»
Тай знову нимилы.

Яремо говорит:
«Годи пташко».

Оксана:
«Ще трошички,
Ще… Ще… сызокрилый,
Выймы душу… ще раз… ще раз…
Ох, як я втомилась».
(Стр. 38).

Опять картина, и какая живая! Вот уж подлинно, говоря поэтическим языком самого господина сочинителя: ушкварил!

Издание наполнено всевозможными ошибками противу знаков препинания, как это отчасти видно из приведенных примеров, где, для соблюдения смысла, мы принуждены были поставить в некоторых местах свои знаки..."

Рецензия перепечатана нами из издания: В.Г.Белинский. Собр. соч. в 9 томах. Т. 5. М., Худ.лит., 1979, стр.275-276.

Одна из двух страниц (последняя) рецензии на поэму «Гайдамаки» Шевченка в собр. соч. Белинского, М. Худ.лит. 1979, т.5, стр.275-276

Уже в названии поэмы — отличия малороссийского языка Шевченка от украинского. Поэма Шевченка в оригинале озаглавлена «Гайдамаки», а в современном украинизированном варианте её нам преподносят как «Гайдамакы», если записывать это слово русскими буквами, чтоб можно было сравнивать (украинским алфавитом: «Гайдамаки»).

Следующие предложения из оригинала поэмы содержит большие отличия от современного варианта этого же текста на укр. языке.

Оригинал (цит. по рецензии в ж-ле «Отечественные записки», источник см. выше):

Теплый кожух, тилько шкода,
Не на мене шитый,
А розумне ваше слово
Брехнею подбыте

Одчиняй, проклятый жиде!
Бо будыш битый, одчиняй!
Ламайте двери поки выйде,
Викна посыпались, «стрывай!
Стрывайте зараз»,- «нагаями
Свыняче ухо, жартувать
Чи що ты хочиш!?» «Я! з панами?
Крый боже зараз! Дайте встать
Ясновельможни» (нышком «свыни»),
«Пани полковнику ламай»,
Упалы двери… а нагай
Малюе вздовж жидивску спыну,
«Здоров свыне, здоров жиде,
Здоров чортив сыну».
Та нагаем, та нагаем
А жид зогнув спыну
«Не жартуйте мости пане.
Добри вечыр, в хату!»
Ще раз шельму, ще раз годи!
«Выбачай проклятый,
Добри вечыр, а де дочка?»
«Умерла, Панове»,
«Лжешь, Иудо, нагаями!»
Посыпалысь знову…

На украинском языке (цитируется по собр. соч. Шевченка, изд. «Днипро», 1979, т.1, стр. 88) в нашей транслитерации русским алфавитом для возможности сравнения:

Тэплый кожух, тилько шкода -
Нэ на мэнэ шытый,
А розумнэ вашэ слово
Брэхнэю пидбытэ

Одчыняй, проклятый жидэ!
Бо будэш бытый, одчыняй!
Ламайтэ двэри покы выйдэ,
Старый паскуда!»
«Пострывай! *
Стрывайтэ зараз»,- «нагаямы
Свынячэ ухо, жартувать,
Чы що, ты хочэш?»
«Я! з панамы?
Крый боже зараз! Дайтэ встать
Ясновэльможни (нышком — свыни).
«Панэ полковныку ламай!»
Упалы двэри… а нагай
Малюе вздовж жидивську спыну,
«Здоров свынэ, здоров жидэ,
Здоров чортив сыну».
Та нагаем, та нагаем
А жид зогнув спыну
«Нэ жартуйтэ мости-панэ!
Добрывэчир в хату!»
Ще раз шельму! ще раз!.. годи!
«Выбачай, проклятый!
Добрывэчир, а дэ дочка?»
«Умэрла, пановэ«,
«Лжэш_, Иудо! нагаямы!»
Посыпалысь знову…

* Строчки, которых нет в оригинале.

Из 100 слов 42 слова изменено (42%)

Рекомендуем также замечательное шевченковское оригинальное слово «сызокрилый».

В украинизированном варианте чувствуется явный одесский прононс: двэри вместо дверей и т.п. Продолжать анализировать это безобразное творчество не имеет смысла, всё понятно.

 

«Кобзарь»

Приведём в качестве образца также отрывок из какого-нибудь стихотворения из прижизненного издания «Кобзаря» Шевченка. Нац. библиотека Украины им. В.И. Вернадского с некоторых пор дала возможность в и-нете ознакомиться с экземпляром издания 1840 года на всех его страницах (они отсканированы), а не только по титульному листу. Такой возможности у широких слоёв читателей не было предыдущие 100 лет. Поэтому посмотрим, какие открытия нас ждут. Открытий оказывается немало. Прежде всего, оказывается, что классик украинской литературы писал не совсем на украинском языке, а на несколько отличном от украинского. Что это за язык, Шевченко на страницах своей книги не обозначил. Отличается он и от языка сочинения Котляревского, который мы рассматривали ранее.

Возьмём для примера стихотворение «Иванъ Пидкова» из «Кобзаря» 1840 года издания (оно имеет своим предметом козака молдавского происхождения И.Подкову).

Первые страницы стихотворения «Иванъ Пидкова» из «Кобзаря» 1840 года издания, скопированные со сканов экземпляра этого издания, размещённых в середине 2011 года на сайте б-ки им. Вернадского, владеющей экземпляром этого издания.

Мы помещаем здесь копии (без каких-либо искажений) этих сканов в качестве иллюстративного материала к статье.

Примечание: увы, иллюстрации в статье отсутствут. См. ниже доп. материалы со сканами.

Оригинал (ссылку см. выше):

«Було колысь въ Украини, -
Ревилы гарматы;
Було колысь — запорожци
Вмилы пановаты,
Пановалы, добувалы
И славу и волю -
Мынулося — осталыся
Могылы по полю.
Высокiи ти могылы,
Де лягло спочыты
Козацкее биле тило,
Въ кытайку повыте;
Высокiи ти могылы, -
Чорнiють якъ горы,
Та про волю нышкомъ въ поли
Зъ витрамы говорять;
Свидокъ славы, дидивщыны,
Зъ витром розмовляе,
А внукъ косу несе въ росу,
За нымы спивае.

Современный текст этого стихотворения на украинском языке (изд. Днипро, 1978), записанный русским алфавитом:

»Було колысь в Украйини, -
Рэвилы гарматы;
Було колысь — запорожци
Вмилы пануваты,
Панувалы, добувалы
И славу и волю -
Мынулося — осталыся
Могылы на поли.
Высокийи ти могылы,
Дэ лягло спочыты
Козацькэе билэ тило,
В кытайку повытэ;
Высокийи ти могылы, -
Чорниють як горы,
Та про волю нышком в поли
З витрамы говорять;
Свидок славы, дидивщыны,
З витром розмовляе,
А внук косу нэсэ в росу,
За нымы спивае.

Собр. соч. Т.Г.Шевченко. Изд. Днипро, 1978. Стр.82 из этого (1978 г.) издания со стихотворением «Иван Пидкова»

Как видим, предположительно-малороссийский язык этого произведения сделал относительно языка «Енеиды» огромный прогресс всего за 40 лет: в отрывке из 64 слов всего в 12 словах (19%) есть отличия современного варианта этого текста на украинском языке от оригинала. Как мы помним, в «Енеиде» Котляревского этих отличий была масса (41%) — почти каждая строчка его стихов имела несколько подчёркиваний, отмечавших отличия слов в оригинале и в украинском варианте. (В стихотворении «Иванъ Пидкова» Шевченко пишет колы-сь, а Котляревский в «Енеиде» писал коли; Котляревский писал синим морем и сине море (см., напр., копию скана страницы с экз. б-ки Вернадского), а Шевченко в «Кобзаре» в стихотворении «Иванъ Пидкова» (начало II части, см. скан выше) употребляет: сынЂ море…)

Но разве этот прогресс, видимый по тексту издания Кобзаря 1840 года (предположительно), произошёл только относительно языка Котляревского? Он произошёл и по отношению к языку издания «Гайдамаков» 1841 года! Как мы только что убедились, в 1841 году Шевченко в «Гайдамаках» излагал свои мысли такими словами, которые чуть ли не все подряд впоследствии пришлось править неведомым украинизаторам. Получается, что Кобзарь 1840 года и Гайдамаки 1841 года издания также по языку отстоят друг от друга на огромном расстоянии. Причём, если верить датам издания, в 1840-м году Шевченко уже умел писать языком, достаточно близким к современному украинскому, а в 1841 году вдруг резко разучился и регрессировал к какой-то абракадабре, которая по удобочитаемости стоит много ниже даже «Енеиды» 1798 года. По связности изложения мысли, наличию неких художественных образов, «Кобзарь» также не сравним с примитивизмом «Гайдамаков».

Эти противоречия нужно сопоставить с нашим выводом о том, что «Кобзарь» 1840 года подложен. Вероятно, та книжка «Кобзаря», которую мы только что цитировали и анализировали, хотя на ней и стоит год издания 1840, отпечатана гораздо позже; неизвестно, насколько изменён текст в подложном издании в сравнении с подлинником издания, которого мы не знаем. Имя Шевченка было использовано как ширма, но какой коллектив авторов/авторш писал стихотворения в этот сборник, кто изменял язык и текст стихотворений сборника в последующие годы, когда это делалось — всё остаётся неизвестным.

Возможно также, что «Гайдамаки» и «Кобзарь» принадлежат разным авторам.

Получается, что однозначного ответа на вопрос, каким языком писал Шевченко, дать невозможно - потому что под произведениями, приписанными Шевченку, могут фигурировать произведения разных неизвестных авторов.

Язык оригинала издания «Кобзаря» 1840 года мог быть откорректирован в последующие годы в новых подложных экземплярах «Кобзаря», по которым нам только и остаётся судить о языке этой книги, к чему нас и подталкивают мошенники — изготовители подлогов.

Какими буквами, алфавитом написан Кобзарь? Прежде всего, алфавит явно русский.

Как видно из текста стихов сборника, здесь чётко выписана разница в произношении Ы и И в словах (использованы буквы Ы и И). Практически отсутствует ять (во всём сборнике его мы встретили 2-3 раза). Вместо ять — Е. Буква Э не встречается.

Остаётся выяснить правомерность постоянных замен буквы и звука Е оригинала на Э в современном украинском варианте текста. Поскольку весь стихотворный текст сборника содержит только буквы Е, это даёт возможность украинизаторам утверждать, что все эти буквы Е означают Э. Попробуем доказать обратное, исходя из самого текста (а иных оснований утверждать что-либо не может быть), хотя, на первый взгляд, такое кажется невозможным. Однако, улики, позволяющие понять, что имел в виду автор сборника под буквой Е, есть.

Копии сканов заглавных страниц стихотворений «Перебендя», «Катерына», «До Основьяненка» из «Кобзаря» (1840), сделаны с экз. б-ки им. Вернадского.

Эти улики — наличие известных фамилий в тексте сборника. На одной из страниц стоит крупным шрифтом заглавие: «Перебендя», и ниже: «Е.И.ГребенкЂ».

Невозможно отрицать, что все надписи-заголовки на отдельных страницах, предваряющих сам текст стихотворений, в сборнике даны на том же языке, что и остальной текст стихов (в этом убеждает, например, заглавие «До Основьяненка» - оно явно сделано против правил русского языка, но на языке всего сборника, заглавие «Катерына В.А.Жуковскому на памьять 22 апреля 1838″).

Становится понятным, что буквы Е в слове «ГребенкЂ» следует читать как Е, а не как Э: фамилия Гребенка хорошо известна, и никто никогда не перекручивал её на Грэбэнка (даже в современном украинском языке). Следовательно, в сборнике «Кобзарь» буква Е обозначает то же, что она обозначает в русском языке: букву Е и соответствующий звук Е.

Написание слов розмовляе, спивае в вышецитированном фрагменте в оригинале «Ивана Пидковы» также указывает на соответствие буквы Е звуку Е, как в обычном русском алфавите — невозможно представить, чтобы эти слова нужно было произносить розмовляйэ, спивайэ; даже в современном укр. языке эти слова приходится записывать с буквой Є, чтобы звучало и теперь розмовляе (розмовляЄ).

Ошибки ли?

Иногда встречаются утверждения относительно текстов прижизненных изданий Шевченка или Котляревского, что эти тексты были напечатаны с ошибками. Таким образом мистификаторы стремятся выскользнуть из-под обвинений в подмене и искажении этих текстов. Вряд ли такие увёртки кто-нибудь принимает всерьёз. Издание «Кобзаря» 1840, например, прошло стандартный процесс подготовки к печати: утверждение в цензурном комитете, корректуры, и билет на выпуск издания в распространение был подписан позже напечатания тиража. Нет никаких оснований считать, что тот текст в издании, который мы видим, не соответствует желанию лиц, подготавливавших издание и предоставлявших беловую рукопись в издательство (Е.Гребенка со товарищи). Издание напечатано тщательно и с потугами на художественность оформления — это не небрежное издание.

Достаточно просмотреть весь текст книги, чтоб убедиться, что повторяющиеся слова книги на разных страницах её напечатаны одинаково. Следовательно, такие слова, отличные от современных украинских слов, появились в тексте не в результате опечатки, а отражают норму для языка, которым написан текст. В «Кобзаре» 1840 года в отрывке, который мы выше анализировали, слово ревилы(а не рэвилы) повторяется также на стр. 8: «Степъ и степъ, ревуть порогы«. В издании 1840 постоянно употребляется слово люды (стр. 15, 18 и др.), а в современных изданиях стоит вместо него людэ. В издании 1840 года постоянно употребляется окончание глаголов -тця (забудетця, журытця - стр. 26 издания и мн. др.), а в современных изданиях везде стоит: забудэться, журыться. Все расхождения в тексте современных изданий «Кобзаря» и издания «Кобзаря» 1840 объясняются не опечатками (их в издании 1840 года не больше, чем в любом ином хорошо откорректированном издании любой книги, советского времени, например), а сознательным изменением текста при переизданиях.

Искажения русского языка, подобные рассматриваемым здесь, письмо якобы на диалекте, на областном наречии, были распространены и в начале XX ст. Для примера можно ознакомиться с сочинениями А.П.Чапыгина. А.И.Куприн в рассказе «Груня» дал пародийный образец речи таких «почвенников»:

«Ты, брат, Коляка, вот этого… как оно… Работать ты можешь… выходит у тебя совсем гожо… Только, брательник, надоть, когда пишешь, в самое, значит, в нутро смотреть, в подоплёку, стал быть, в самую, значится, в гущу… Язык изучай, обычай, нравы, особенности… как у меня в «Иртышских очерках» написано? «Айда с андалой на елань поелозить». Что это значит? … «Пойдём с дружком на лужайку побродить». Вот оно — настоящее изучение языка… Прильни ты, знаешь, к земле, к самой, значит, к её пуповине, к недрам… А то у тебя как быдто и хорошо, и ладно, и баско, и прочее тому подобное, а всё как-то по-стрекозиному… Ну, гряди, чадо!»

Разрабатывались и областные языки, например, донской язык, где слова записывались «как слышится». Но ведь понятно, что если записать любую речь буквально, она будет отличаться от литературного языка. Мы не говорим «что», а говорим што или шо, чё, на севере цокают цо. Тогда сколько людей — столько и языков.

Если лакей в романе Тургенева говорит обеспючь вместо обеспечь, то что, тащить эту его особенность произношения в новый региональный язык?

Тема «Донского казачего гутара» сохраняется и сейчас в связи с сепаратистскими настроениями на Дону в России. На этом донском форуме можно ознакомиться с лексикой этого «языка». Параллели с украинским языком и его составлением напрашиваются. В результате этих процессов сокращается распространение русского языка — в XX ст. ареал сократился за счёт выдуманных языков Белоруссии, Украины, Литвы, части территории Австро-Венгрии, где ранее был преимущественно русский язык. Теперь там ввели в качестве государственных нерусские языки, а русский подвергают гонениям и ограничениям. Очевидно, сокращение русского языка и есть цель тех, кто провоцирует и поддерживает эти процессы выдумки новых «языков», какими бы нелепыми и дикими они ни были.

В русском языке, как и в любом другом, есть три стиля — высокий, средний и низкий. Большая часть слов вытеснена из основного обихода литературного языка и приличного устного, считается не уместной и употребляется только изредка, в разговорной речи, а в литературную речь проникает только в юмористических рассказах. Все знают слово "прындится", но в литературе оно возможно разве что в рассказе Чехова, где есть юмористическая фамилия Прындин. Бац, каляка-маляка, лягай, почапали, халява, халабуда, мрак!, культурка, культур-мультур, железно, чугуний, присобачим - другие примеры бытовых слов, не входящих в высокий и средний стиль русского языка, а потому почти не встречаемых в литературе.

Этот экскурс в теорию трёх стилей понадобился для пояснения, в чём заключается нехитрый бизнес изобретателей новых региональных языков, бизнес патриотов-почвенников. Они на место общепризнанных литературных слов языка ставят слова низкого, нелитературного стиля, местные и региональные, сельские, характерные для маргинальных языковых слоёв. И эту подмену, это извращение языка оформляют словарём. Было щенок, стало цуцык. Было вижу - стало бачу, было ложись - стало лягай. Щось нэбо кондубасыться, мабудь, моква будэ (по-украински), по-русски значит: что-то небо хмурится, наверное, будет дождь.

Вообще, похоже, что составители украинского языка третируют своих последователей как животных: как эквиваленты слов, связанных с человеком, в украинском языке выбраны те слова из русского языка, которые обозначают то же, но в отношении животных (при этом эти слова несколько искажены). Например, у людей тело покрыто кожей, а у животных шкурой (в русском языке). В украинском же языке слову кожа соответствует слово шкира (в нём нетрудно угадать искажённое слово русского языка шкура) — тело человека, согласно украинскому языку, покрыто этой самой шкирой. Зверь спит в лёжке, а человек в постели (в русском языке). А в украинском языке для обозначения постели употребляется слово лижко. Люди действуют для достижения результата совместно, животные — одной стаей. Как на укр. мове голосуют депутаты? Одностайно.

Правда, сначала не понятно как каких животных в украинском языке третируют людей: как тех, на которых надо охотиться в лесу, или как домашних. Но если вспомнить выражение свийськи тварыны, обозначающее в укр. языке домашних животных, становится понятным, что всё-таки третируют как домашних: для составителей украинского языка домашние животные были свойскими созданиями (сравните с выражением «свойский парень», чтоб вспомнить значение слова «свойский»: что-то своё, близкое, такое же по свойствами и природе, как сам говорящий).

Конечно, это не единственные способы «словотворчества» в украинском языке. Яркий пример, над которым смеются сами жители Украины: Чахлык Нэвмэрущий — такой эквивалент изобрёл какой-то укр. филолог для имени Кощей Бессмертный; геометрический термин касательная превратили в дотычну. Эти эквиваленты действительно признаны литературной нормой на Украине, это не анекдот. Для обозначения детей с некоторых пор употребляется страшноватенькое слово дитлахы, хотя раньше употреблялось слово диты (искажённое русское дети). На украинском телевидении появились новые загадочные для всех, кроме их разработчиков, слова наподобие «на кшталт«, «подэйкують» и мн. иные. По видимому, в институте украинского языка даром времени не теряют и честно отрабатывают свои зарплаты. Название пьесы Шекспира «Укрощение строптивой» в переводе П.Кулиша: «Як пурявых уговкують». О заимствовании слов из других языков (в основном из польского) сказано в конце этой статьи.

Трудно ли сочинить язык? Для достижения этой цели есть много возможностей. Можно воспользоваться таким удобным правилом: пишется как слышится. Можете записать буквально то, как мы говорим на русском языке (когда говорим небрежно или быстро и не заботимся о чётком произношении), и уже получите другой по написанию язык. Например, вчера запомнилась фраза, сказанная на улице одним парнем другому, у которого лопнул шлёпанец и который шёл по асфальту босой:

У те шо, нема других тапок? (У тебя что, нет других тапочек?)

Или:

Малако стаит на падаконики в банки. (Молоко стоит на подоконнике в банке).

На што о'намикаит? (На что он намекает?)

Мы никогда не говорим "конечно", а говорим "конешно", не говорим буквально слово "нравится", а говорим "нравица".

Вот вам другой словарь, другая грамматика — другие окончания слов и согласования. А если ещё добавить слов из другого языка, как сделано в украинском? Есть огромные списки слов, которые транскрибированы из польского в так называемый украинский.

Наконец, можно просто написать абракадабру и поставить её в соответствие реальным словам, составить словарь. Например, цукщфывраыа — стол, кзашлроц — книга и т.п.

Проблема только в том, как заставить остальных людей говорить на искусственном языке, как навязать его населению.

Существует документ, опубликованный одним из ведущих украинизаторов произведений Шевченка в УССР, в котором тот раскрывает принципы украинизации, даёт инструктивные образцы украинизации. Это статья Синявського О. Принципи редагування мови й правопису Т.Шевченка та конкретні зразки (пропозиції). // Культура українського слова. — Х.-К., 1931. [Перевод на рус. яз.: Синявский А. Принципы редактирования языка и правописания Т.Шевченка и конкретные образцы (предложения). // Культура украинского слова. - Х.-К., 1931.]

Такие признания нужно ценить! Не часто изготовители подлогов открыто занимаются саморазоблачением своих методов. Почему подлогов, а не «редактирования»? Потому что редактирование текста — работа, осуществляемая на стадии подготовки рукописи к печати. Но зачем редактировать уже опубликованные в печати тексты Шевченко? И зачем применять какие-то особые методы редактирования, разработанные для одного конкретного автора? Такое редактирование нельзя называть редактированием — это искажение теста автора, подлог. Из заглавия статьи Синявского видно, что он разрабатывал методы (принципы) «редактирования»языка произведений Шевченка. Но редактирование языка — это абсурд. (По своей сути редактирование — это проверка текста на ошибки, исправление не замеченных автором отклонений от стандартов грамотно написанного текста, от правильного правописания, такое же, как исправление учительницей ошибок в школьном сочинении ученика). Кроме того, редактирование текста автора посторонним лицом возможно только с согласия автора, отредактированный текст должен быть представлен автору и одобрен им. А какое согласие на редактирование его текстов могло быть получено от Шевченка через 60 лет после его смерти?

Если произведения Шевченка написаны языком, который не устраивает блюстителей украинского языка в XX столетии, значит, нужно не «редактировать» язык, а признать, что эти произведения написаны на другом языке, и, по крайней мере, не называть Шевченка классиком украинской литературы.

О «кулишовке»

Об издании «Кобзаря» 1860 года существуют такие сведения: издание подготовил Пантелеймон Кулиш, изобретатель украинского алфавита («кулишовка»). Издание появилось за год до смерти Шевченко. В статьях о Пантелеймоне Кулише современные «филологи» и прочая братия слагают дифирамбы этом первому создателю украинского алфавита, например: «»Граматка» П. Кулиша стала первым букварем, по которому украинцы в подроссийской Украине могли учиться на родном языке»

Однако, уже само заглавие источника, на который ссылаются украинцы («Граматка» Кулиша), подсказывает нам, что мы имеем дело с очередным языковым экспериментом: слова граматка в украинском языке сейчас нет, не было его и ранее Кулиша. Все признаки указывают на очередной обман, но чтобы получить представление, в чём конкретно он заключается, нужно сделать поиск оригинала «Граматки».

Как выяснилось по сканам «Граматки», это — душеспасительная религиозная книга для воскресных школ, написанная языком, далёким как от украинского, так и от русского. «Граматка» издана в Петербурге в 1857 году, как видно по обложке книги, имя автора П.Кулиша на ней отсутствует. В книге «Граматка» нет обозначения автора, автор её неизвестен. Атрибуция её П.Кулишу не имеет оснований. На второй странице книги указано, что она напечатана в типографии П.А.Кулиша. Но относить авторство книги владельцу типографии только на том основании, что книга издана в его типографии, — абсурд. Дальше мы будем рассматривать текст «Граматки», не называя её автором Кулиша.

Книга представляет собой сборник религиозных рассказов, снабжённых рисунками святых, и предназначена, очевидно, для христианского образования. Украинство использует созвучие слов «грамматика» и «граматка». Но с грамматикой, то есть с изложением правил писания, с учебником эта книга «Граматка» не имеет ничего общего.

По уверению украинцев, суть отличий в написании слов Кулишом по сравнению с русским языком в основном сводится к следующему:

- вместо русских о, е, Ђ Пантелеймон в словах тулит «i» (произвольно, не везде и непоследовательно),

- буква Ы русского алфавита у Кулиша заменена на И (обозначает тот же звук Ы), сама буква Ы не встречается в текстах, изгнана,

- буква Е у Кулиша передаёт звук Э (имеется в виду русский звук Э, то есть тот, что передаётся буквой Э русского алфавита), звук Е (имеется в виду звук, передаваемый буквой русского алфавита Е) практически не встречается.

Подробнее о кулишовке - в Википедии (без единой ссылки на источник!), и только в ней, более серьёзные источники о ней молчат.

Тогда фразы из «Граматки» современным русским алфавитом:

Оригинал «Граматки»:

(1) «Первий чоловiкъ звавсъ Адамъ, а перва женщина Евва. Жили вони въ земному раю, не знаючи нi болiзни, нi смерти…»,

«…сотворивъ Богъ небо и землю… миръ зо всiми травами, деревами, птицями, рибами, гадами…»,

«Коротенька священная история».

Фрагмент (1) должен читаться на кулишовке так (запись современным русским алфавитом):

(2) Пэрвый чоловик звавс Адам, а пэрва жэнщына Эвва. Жылы воны в зэмному раю, нэ знаючы ни болизны, ни смэрты…»,

…сотворыв Бог нэбо ы зэмлю… мыр зо всимы травамы, дэрэвамы, птыцямы, рыбамы, гадамы…,

Коротэнька свящэнная ысторыя.

Для сравнения, перевод тех же фраз на современный украинский язык (современным украинским алфавитом):

(3) Перший чоловiк звавсь Адам, а перша жiнка Єва. Жили вони в земному раю, не знаючи нi хвороби, нi смертi…,

…сотворив Бог небо i землю… свiт зо всiма травами, деревами, птахами, рибами, гадами…,

коротенька свята iсторiя.

Или фрагмент (3) на современном украинском языке русским алфавитом (транскрипция):

(4) Пэршый чоловик звавсь Адам, а пэрша жинка Ева. Жылы воны в зэмному раю, нэ знаючы ни хворобы, ни смэрти…,

…сотворыв Бог нэбо и зэмлю… свит зо всима травамы, дэрэвамы,птахамы, рыбамы, гадамы…,

коротэнька свята история.

Как видно, текст «Граматки» — беспомощное перекручивание русского языка, имеющее мало общего с современным украинским языком. И хотя в современном укр. языке явно старались обеспечить преемственность с предположительно кулишовскими изобретениями (изменение произношения букв Е и И), грубое перекручивание русских слов в книге «Граматка» то и дело вылазит наружу. Тексты «Граматки» более естественно читаются на русском алфавите, при чтении их на мифической «кулишовке» получаются невероятные и совершенно нелепые искажения, которые не всегда возможно даже произнести нормальному речевому аппарату человека.

Возникает два вопроса.

1. Отражает ли написание слов предположительно по-кулишовски народное произношение, или же это оторванный от практики языковой эксперимент.
2. Правда ли, что слова в текстах предположительно Кулиша должны были читаться так, как указывают современные толкователи кулишовки.

Ответ на первый вопрос определённым быть не может, так как у нас нет грамзаписей народных разговоров, которые велись в XIX ст. (записей звука в то время не существовало), сличить народный язык с письменами малороссиянцев невозможно. Но можно предположить, что это смехотворное произношение слов «болизны, смэрты, птыцямы», Ы вместо союза И вряд ли могло существовать в народном говоре. Если Кулиш действительно дошёл до таких нелепостей, то они должны были вызывать у детей, читающих его рассказы, только смех. Нет такого написания этих слов и в современном укр. языке (и нет слова «болiзни», есть «хвороба», нет «птиця», есть «птах»). Однако, можно сравнить запись якобы народного произношения, сделанного обычным русским алфавитом Шевченком в поэме «Гайдамаки», изданной в 1841 г., и записью аналогичных слов по-кулишовски. Например, фраза из «Гайдамаков»«Добри вечыр, в хату!» (см. текст «Гайдамаков» на этой странице) записана не по-кулишовски (здесь есть буква Ы), согласно кулишовской версии малороссийского произношения должна звучать: «Добры вэчыр, в хату!». Различия между шевченковской версией малороссийского языка и кулишовской — явные, что говорит о том, что кто-то из них врёт. Возможно, оба.

(Для справки: по-украински эта фраза звучит «Добрый вэчир, в хату!», если записывать современным русским алфавитом, или современным укр. алфавитом «Добрий вечiр, в хату!»).

Ответ на второй вопрос очень простой: где документы, изданные самим Кулишом, разъясняющие суть его нововведений? Их нет. Есть предисловие к книге «Граматка», в котором раскрыта тайна чтения букв в данной книге, поскольку чтение букв в этой книге отличается от общепринятого. Это правильный, логичный подход — если есть изменения в чтении букв алфавита, нужно предупредить об этом читателя на страницах самой книги. Но ранее такие пояснения в малороссийской литературе не встречались, следовательно, отличий в правилах чтения букв в предыдущих книгах не было.

Отличия в чтении букв в «Граматке» следующие. Автор (или авторы) «Граматки» утверждает, что «у нашiй мовi» буква Г «иногдi вимовляетця твердо», и предлагает писать в таких случаях латинскую букву G! Как произносится Г в остальных случаях, остаётся неизвестным. Очевидно, мягко; но как можно произносить Г мягко, и стоит ли обращать внимание на малые различия в произношении этой буквы?

В «Граматке» также говорится о гораздо более значительных отличиях от русского языка в произношении букв. Выясняется, что в этой мови буква Ы лишняя, поскольку звук Ы (как в русской речи) в мови не встречается, и там, где русские произносят Ы, «нашi» произносят «мякше», то есть произносят русское И.

Таким образом, согласно «Граматке» буква И равнозначна I, и слова «криниця, каплиця» нужно читать так, как они читаются в обычном русском языке — произнося звук И (звук И, обозначаемый буквой русского алфавита И). В некоторых словах употребляется буква i, так же, как она употреблялась и во всех текстах, издаваемых в Российской Империи в 19-м столетии (И и I дублировали друг друга). Представления самих украинцев на протяжении предыдущего периода, до появления сканов оригинала «Граматки» в интернете, о сути «кулишовки» были превратными. Украинцы были убеждены, что по-кулишовски И нужно произносить твёрдо, как Ы. Но, оказывается, нет. Такое нововведение произошло позже, сам же автор «Граматки» о «твёрдом» способе чтения И не подозревал и не слышал Ы в речи малороссиянцев. Не удивительно, что подлинник «Граматки» был недоступен в течение, наверное, ста предыдущих лет — уж очень отличается малороссийский язык в версии «Граматки» от иных модификаций малороссийского или украинского языка.

Как очень определённое Ы, не отличающееся от произношения в русском языке, произносится буква И украинского алфавита и в современной речи украинцев, так она произносилась и во времена СССР. Вообще, нет никаких отличий в русском произношении букв И, Э, Ы, Е и в произношении их эквивалентов в украинском алфавите I, E, И, Є. Речевой аппарат так называемых украинцев не способен произносить какие-либо звуки, отличные от всем известных русских звуков. Поэтому все изменения, произведенные в украинском алфавите, на самом деле ограничиваются подменой одних букв другими.

Следующие отличия произношения букв в «мовi», согласно «Граматке»:

Е произносится как Э,

ять заменён на I.

 

С учётом пояснений «Граматки» относительно чтения букв в её тексте, фрагмент

«…сотворивъ Богъ небо и землю… миръ зо всiми травами, деревами, птицями, рибами, гадами…»,

например, будет читаться ещё более диковинным образом:

«…сотворив Бог нэбо и зэмлю… мир зо всими травами, дэрэвами, птицями, рибами, гадами…»

(запись современным русским алфавитом).

Как видно, в 1857 году малороссиянцы использовали простой способ «создания» нового языка: замена в существующем языке отдельных гласных, установление других соответствий между буквой (письменным обозначением) и звуком, чем это общепринято в языке. Забава, достойная ребёнка. Так, если взять фразу из романа Л.Толстого «Война и мир» (начало гл. XV тома 1, части 1):

«В кабинете, полном дыма, шёл разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе»

и условиться, что И — это звук Ы, а Ы — это звук И, Е — это Э, она будет читаться так:

«В кабынэтэ, полном дима, шёл разговор о войнэ, которая била объявлэна маныфэстом, о наборэ»

 

Далее в гл. XVI Толстой приводит пример немецкого произношения:

«- А затэм, мылостывый государ, — сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь. — Затэм, что импэратор это знаэт. Он в манифэстэ сказал, что нэ можэт смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России…»

Не такие ли примеры (как известно, в России в XIX ст. было засилье немцев) могли бы подсказать малороссиянцам нововведения в изобретаемом ими языке? Но для русского по происхождению человека такое произношение странно. Если немцу может быть трудно говорить на русском языке, то население Украины до сих пор говорит на русском языке безо всякого акцента, что ещё раз доказывает, что так называемые украинцы — это переученные на другой язык русские; речевой аппарат, заложенный в них их русской природой, остался неизменным.

Несомненно, в секте «малороссиянцев» в 1850-х годах уже начинали производить манипуляции с написанием русских текстов, изгоняли отдельные буквы и звуки, но эти манипуляции были чисто произвольными, бспомощными и непоследовательными. Почему «секте»? Малороссиянцы сами преподносили себя как апостолов и страдальцев, своё объединение называли Кирилло-мефодиевским братством (Костомаров, Кулиш и Co), свой «манифест», основное уставное произведение, они назвали «Закон божий — книга бытия (украинского?, малороссийского?) народа» — явная заявка на написание новой Библии нового народа, внедрение своих языковых экспериментов начинали в системе воскресных школ, для которых писали тексты религиозного содержания.

Разработка так называемого украинского языка и алфавита переносится с 1850-60-х годов на ещё более поздний срок.

Мы уже указывали на странность: в издании «Кобзаря» 1840 постоянно употребляется слово люды (стр. 15, 18 и др.), а в современных изданиях стоит вместо него людэ. Откуда могло взяться это странное «людэ»? Как мы видели, в «Граматке» вместо слова «люды» употребляется «людэ». Очевидно, составители малороссийского языка во второй половине 19-го столетия решили, что малоросам свойственно говорить не люды, а людэ, таксты классика Шевченка были подправлены, вставлено слово людэ, и так оно перешло в издания шевченковских текстов в СССР. Самого же слова людэ в украинском языке, по крайней мере с 1970-х годов, не существует. Не знали о нём и авторы «Кобзаря», каким он предстаёт в издании якобы 1840 года.

Грамматика Павловского — ещё один вариант малороссийского языка

А.П.Павловский в сочинении «Грамматика малороссийского наречия, или грамматическое показание существеннейших отличий, отдаливших малоросское наречие от чистого российского языка…», изданном в СПб., 1818, в типогр. Плавильщикова, описывает этот язык в значительной мере не так, как этот язык выглядит у других малороссийских авторов. Например, Павловский пишет:

«Г произносится такъ, какъ Латинское h. на пр. гуляю, губка, горпына, гарный. Но есть много словъ, въ которыхъ Г произносится такъ, какъ Латинское g, на прим. гуля, гныпець, грона, гудзь, гвалтъ, которыя, для отличїя отъ первыхъ, я буду писать двумя буквами КГ, кгуля, кгрона, кгвалтъ.»

Но в текстах Котляревского и иных авторов мы не встречаем слов хуляю, харный и т.п., а встречаем гарный…

«И по большей части произносится какъ Ы. на пр. лыстъ, сыній, жырный, кныжка».

Но в текстах Котляревского («Енеида») мы не встречаем слова сыний, а только синий.

«О въ односложныхъ рЂченїяхъ произносится какъ j, на пр: сімъ, піпъ, бігъ, стілъ; а ближайшїе къ Лит†и грубЂйшїе Малороссїяне выговариваютъ оное такъ, какъ У или Ю мЂшая будто съ j, на пр: куіитъ, пуіпъ, буігъ, руідъ, сюіль»

Но ни сюль, ни пюп, ни бюг нигде более в малороссийских текстах не встречаются. (Напомним, что Павловский говорит о Литве, потому что ещё за 23 года до издания его грамматики Литва существовала отдельно от России, была присоединена только в 1795 году, так что под Литвой имеется в виду территория по ту сторону Днепра от Малороссии).

Павловский приводит пример малороссийской фразы: «Подай, панычу! мыні тую свічку».

Прекрасно, но писать вместо простонародного русского мене, мине - мыни, это странно. Насколько мы знаем, в малороссийском быломени (см. оригинал »Думы мои…» Шевченка) и в украинском языке до сих пор есть для этого местоимения слово мэни. Или:

«Тымушъ я нечувъ теі казані»

В малороссийском языке его создатели написали бы эту фразу иначе: «Тому що я нэ чув тиейи (тойи) казани», а это совсем не одно и то же.
Вообще, Павловский приводит множество слов, совершенно не существующих в современном украинском языке, и которые дико даже представить: гныпець, одждже, дзыкглыкъ, барканъ, безсурман, бервено, быкусъ, гирявый, ділованьнЂ, дрівотня, ежъ! зобгать, зовыця, зъ уздромъ… и т.д.

Как жаль, что Котляревский не воспользовался вот этим уздром и быкусём для своей поэмы — она бы имела ещё больший успех у любителей почитать что-нибудь смешное… Чем-то Павловский напоминает Пантелеймона Кулиша, который прославился своим словотворчеством, таким как: «як пурявых уговкують» и «хай дуфае Сруль на Пана».

Некоторые утверждения Павловского нашли подтверждение (или были ими заимствованы?) в текстах других малороссийцев:

«Буква А послЂ Ц въ концЂ рЂченїй произносится какъ Я, на примЂръ: Царыця, прыкащыця…»

(Эта приставка пры- не находит подтверждения в текстах Котляревского: у него везде при- (приставши, причвалавъ))

 

«Въ Малороссїйскихъ словахъ есть два звука, которыхъ, не приводя въ примЂръ словъ изъ другихъ языковъ, и не выдумывая особыхъ знаковъ, изобразить иначе не можно, какъ посредствомъ также совокупно написанныхъ двухъ буквъ ДЖ и ДЗ, естьли оныя будутъ произносимы вдругъ; на пр: ДЖ: джыкгунъ, джыкгунець, джкгутъ, одждже. ДЗ: дзвинъ, дзыкгарі, дзыкглыкъ…»

(Этот звук, произносимый слитно, одновременно, так и остался двумя разными звуками д-з (или д-ж) в современном украинском языке: поизносить его так, как это требовалось по правилам народности, населявшей Малороссию, (или по недопониманию Павловского) для остальных правоверных украинцев оказалось выше сил человеческих. Действительно, как нужно извратиться, чтоб сказать одновременно два звука дз?)

«Л въ серединЂ и на концЂ рЂченїй очень часто перемЂняется на В; на пр: вовкъ, сказавъ».

Этим в общем и ограничиваются отличия в произношении слов жителями Малороссии от иных русских произношений, по Павловскому. Местные отличия в произношении и местные слова есть в любой губернии России, о чём свидетельствует 4-томный словарь В.И.Даля, но на таких мелких отличиях, какие есть в малороссийском говоре, которые мелочно собирает Павловский, надеясь состряпать из них язык, отдельного языка не сделаешь. (Павловский пишет в предисловии, что занимается малороссийским наречием — «такимъ нарЂчїемъ, которое составляетъ почти настоящїй языкъ»)!

Мы совсем не воспринимаем показания Павловского как абсолютную истину, а просто ловим разных разработчиков малороссийского языка в противоречиях в показаниях.

Вывод

Если сравнить малороссийские тексты Котляревского (см.), Шевченка, Кулиша с русским и украинским языком, то можно сделать выводы:
1. Между малороссийским языком Котляревского, Шевченка, Кулиша и украинским — большая разница. А, между тем, они по времени отстоят друг от друга всего на 100-40 лет. Получается, что малороссийский язык, перешедший в украинский, изменяется с огромной скоростью — ведь нас уверяют, что и тот, и другой просто отражает народный говор Малороссии и Украины.

Конечно, ни один язык не меняется с такой скоростью, если он естественный1 и действительно разрабатывался народом.

Существование разных вариантов малороссийского языка в один и тот же период времени, вариантов, отражённых в изданиях текстов Котляревского, Шевченка, Гребенки, Кулиша, в грамматике Павловского, также показывает, что этот язык лишь в малой степени отражает народный говор (местный диалект) одной из губерний России, а в большой части является комбинацией выдуманных, местных и чужих для Малороссии слов, смонтированной по произволу комбинаторов. При этом каждый комбинатор давал свой вариант языка.

Следовательно, украинский язык — не естественный, а искусственный, он — произвольное создание кучки сектантов. Впоследствии с помощью государственной машины этот язык стал навязываться населению — через школьное образование, через печатную и иную идеологическую продукцию, с помощью насильственной украинизации.

Малороссийские тексты Котляревского и Шевченка впоследствии подверглись украинизации и подлогу с тем, чтобы выдать их за украинские. На самом деле украинский язык — более поздний по отношению к малороссийскому и значительно от него отличается. Украинский язык произошёл от малороссийского, а малороссийский — это исковерканный русский (местный диалект одной из губерний России). Кроме уже указанных отличий украинского языка от малороссийского языка, укажем на огромный массив польских слов, без изменений транскрибированных в укр. язык из польского.

Сделано это, чтобы ещё дальше разнести русский и украинский языки.

Говорить, что Шевченко или Котляревский — классик украинской литературы — бесстыдная ложь.

Известны фамилии ведущих украинизаторов в руководстве Украины 1920-30-х годов:

• С.В.Петлюра, член укр. соц.-дем. рабочей партии, член Директории с 1918, директор Украины в 1919-20,
• Х.Г.Раковский, в 1919-1923 гг. возглавлял Совнарком (правительство) Украинской Советской Республики (до её официального вступления в СССР),
• А. Я. Шумский, перешедший с должности наркома просвещения на должность наркома внутренних дел, а потом обратно на должность наркома просвещения в 1924 — 1927; начинал в 1919 в должности наркома просвещения в правительстве Хаима Раковского,
• Н. А. Скрыпник, перешедший с должностей наркома внутренних дел, генерального прокурора на должность наркома просвещения в 1927-1933 (его «нередко считают символом украинского национал-коммунизма»),
• В. П. Затонский, с 1933 — нарком просвещения.

Они понесли заслуженное наказание за насильственную украинизацию, этноцид и лингвоцид русских, на языке того времени за националистические уклоны — в конечном итоге расстрел (Скрыпник, перед лицом неминуемой расплаты за свои деяния, покончил жизнь самоубийством).

Вполне возможно, что украинизация на юго-западе Руси началась ещё при царе, всеобщее образование в Российской Империи.

Н.В.Вертиклимов, 2011 — 2012 год

*****

200 лет назад родился Тарас Шевченко, которого хохлолитературоведы считают основателем литературного украинского языка. «Солнце украинской поэзии» в отличие от солнца поэзии русской был выходцем из самых «низов», сыном крепостного крестьянина.

Русский украинец

Вообще-то из 47 лет жизни Тарас Шевченко провёл на Украине лишь 15. Во взрослой жизни поэт бывал в милой его сердцу Малороссии наездами, по приглашениям местных помещиков. Тарас Григорьевич говорил по-русски без акцента и, конечно, вряд ли бы разделил рвение современных ревнителей чистоты «мовы», стремящихся изжить «имперский язык» на Украине.

Если судить по объёму написанного Шевченко, то он, скорее, русский писатель, чем украинский. Багаж его поэтического украиноязычного наследия хоть и весом, но невелик. А вот в прозе, Тарас Григорьевич за недолгую жизнь «выдал на гора» около 20 повестей, написанных исключительно на великорусском языке. Если прибавить к этому эпистолярное наследие, то и вовсе три четверти творческого наследия украинского гения – чистой воды русская литература.

Кстати, без деятельного участия представителей русской культуры Тарасу Шевченко, в лучшем случае, была уготована участь «крепостного домашнего живописца».

Талант ценой в 2500 рублей

Шевченко известен прежде всего как поэт. Однако природа щедро одарила его разными способностями. В 12 лет он, рано оставшись сиротой, попал в артель к «богомазам» (художникам-иконописцам), которые научили его элементарным приёмам живописи. Подросток оказался способным учеником, поэтому в 1831 году помещик Павел Энгельгардт отправляет своего крепостного Тараса Шевченко в Санкт-Петербург, где он надеялся «подтянуть» его до уровня профессионального живописца.

Именно в Санкт-Петербурге Шевченко попадает в среду культурной элиты того времени. Василий Жуковский, Карл Брюллов, Алексей Венецианов – эти люди не только оценили таланты молодого малоросса, но и сделали всё для того, чтобы выкупить его из крепостного рабства. В итоге за Шевченко помещику Энгельгардту было заплачено 2500 рублей – огромная по тем временам сумма, за которую можно было приобрести небольшое поместье.

Наибольшим вкладом в мировую культуру стали, конечно, стихи Тараса Шевченко. Истоки лучших его стихов в украинском фольклоре. Причём он так гармонично использует образы народного творчества, что порой трудно понять, где используются цитаты из фольклора, а где начинается чисто авторский текст.

Есть мнение, что русские критики не очень-то поощряли увлечение Шевченко «мужицким малороссийским диалектом». И вообще не приветствовали нарождение украинской литературы. Однако отзывы знаменитого критика Виссариона Белинского о первых сборниках поэта «Кобзарь» и «Ластовка» были весьма благожелательными. «Кобзарь» стал самой знаменитой книгой Шевченко. Только при его жизни он переиздавался 4 раза. А в советское время общий тираж «Кобзаря» перевалил за 8 миллионов. Стихи из этого сборника переведены более чем на 100 языков мира. В городе Черкассы в 1989 году открылся единственный в мире музей, посвящённый одной книге. И книгой этой стал «Кобзарь».

Хохлацкий радикал

Что на самом деле вызывало раздражение Белинского, так это неумеренная и неоправданная дерзость Шевченко по отношению к сильным мира сего. В частности известно его гневное письмо по поводу поэмы «Сон».

«…Этот хохлацкий радикал написал два пасквиля — один на г<осударя> и<мператора>, другой — на г<осударын>ю и<мператриц>у. Читая пасквиль на себя, г<осударь> хохотал, и, вероятно, дело тем и кончилось бы, и дурак не пострадал бы, за то только, что он глуп. Но когда г<осударь> прочел пасквиль на и<мператри>цу, то пришел в великий гнев, и вот его собственные слова: «Положим, он имел причины быть мною недовольным и ненавидеть меня, но ее-то за что?» …Шевченку послали на Кавказ солдатом. Мне не жаль его, будь я его судьею, я сделал бы не меньше. Я питаю личную вражду к такого рода либералам. Это враги всякого успеха. Своими дерзкими глупостями они раздражают правительство, делают его подозрительным, готовым видеть бунт там, где нет ничего…»

Конечно, в советское время практически любой пасквиль на царствующих некогда особ был хорош. Однако, строки посвящённые царице Александре Фёдоровне и в самом деле звучат просто оскорбительно:

…обок його
Цариця-небога,
Мов опеньок засушений,
Тонка, довгонога,
Та ще, на лихо, сердешне
Хита головою.
Так оце-то та богиня!
Лишенько з тобою.
А я, дурний, не бачивши
Тебе, цяце, й разу,
Та й повірив тупорилим
Твоїм віршемазам.
Ото дурний! а ще й битий,
На квиток повірив
Москалеві; от і читай,
І йми ти їм віри!

Панславянство

Тарас Шевченко при всём том не был русофобом. Скорей, его можно записать в разряд панславистов. Правда, он мечтал, что в будущем, Украина, как и другие славянские государства, должна получить некий автономный статус в «славянской федерации». И допускал, что именно Киев, а не Москва станет столицей этого многонационального государства. Подобные идеи он высказывал, будучи членом Кирило-Мефодиевского общества. В послесловии к поэме «Гайдамаки» он писал: «Нехай житом-пшеницею, як золотом покрита, не розмежованою останеться навіки од моря і до моря слов'янська земля».

Плодотворная ссылка

Гнев Николая I на оскорбительные выпады Шевченко вылился в то, что его не только отправили в ссылку рядовым солдатом в «оренбургскую глушь», но и запретили ему писать и рисовать. Это, конечно, было жестокое наказание для талантливого поэта. Впрочем, в России того времени самые жестокие наказания зачастую искупались добросердечием их исполнителей. Офицеры, под началом которых служил рядовой Шевченко, сделали его жизнь вполне сносной. Он спал и питался отдельно от других солдат, нередко посещал «званые обеды» и прочие «аристократические посиделки». О том, как соблюдался им запрет на творчество можно судить по тому, что большинство своих повестей Тарас Григорьевич написал как раз во время ссылки.

Гравёр

В последние годы жизни украинский поэт много занимался лепкой и гравировкой. Именно благодаря достигнутым успехам по гравировке меди Шевченко стал не только первым украинским национальным поэтом, но и первым выдающимся поэтом Российской империи, удостоенным степени академика Академии художеств.

*****

Сергей Козий:

Все произведения Тараса Шевченко и других авторов, ранее не переведенные националистами, выходцами из Галиции, были, с безжалостными искажениями фонетики, лексики и синтаксиса, переведены на мову(наречие) Украины Австро-венгерско-польской – Галиции, а прижизненные издания на наречии Руского языка Малой Руси, были надёжно спрятаны в хранилищах.

Пример таких искажений при переводе, фотография рукописи Тараса Шевченко:

Мени однаково чи буду
Я жить въ украини чи ни.
Чи хто згадае чи забуде
Мене въ снигу начужини
Однаковисинько мени.
Въ неволи вырисъ межъ чужими,
И неоплаканный своими
Въ неволи плачучи умру
И все съ собою заберу
Малого слиду непокину
На нашій славній украини
На нашій несвоій земли.
И не помяне батько съ сыномъ
Не скаже сынови молысь
Молыся сыну за Вкраину
Його замучилы колысь.
Мени однаково чи буде
Той сынъ молытися чи ни.
Та не однаково мени
Якъ украину злые люди
Присплять лукави и въ огни
Іи окраденную збудять,
Охъ неоднаково мени.

На таком наречии (мовлення) в орфографии языка Надднепровской Великой Украины (терминология «Акта злуки» 1919 года Надднепровской Великой Украины с Галичиной, Буковиной и Венгерской Украиной) – буква в букву – творил и писал свои рукописи Тарас Шевченко. Он творил и писал не в орфографии латинизированного Австро-венгерско-галицкого наречия (диалекта мовлення) униатской окраины Королевства ляхов, дарованной галичанам Францем Иосифом I из династии Римских императоров Габсбургов, как мовы продвижения, огнём и мечем, католицизма и агрессивного присоединения православной земли Надднепровской Великой Украины (Киевской Руси) к Австро-Венгерской империи в 1914 году, благословлённого Папой римским, а думал, говорил, писал и творил на диалекте Руского Языка. Сегодня в этой, с позволения сказать, мове, с искажением звуков речи, отмеченных [], произведение Тараса Шевченко выглядит следующим образом:

М[е]ні однаково, ч[и] буду
Я ж[и]ть в Укра[ї]ні, ч[и] ні.
Ч[и] хто згада[є], ч[и] забуд[е]
М[е]н[е] в снігу на чуж[и]ні —
Однаковісінько м[е]ні.
В н[е]волі виріс м[і]ж чуж[и]м[и],
І, н[е]оплаканний сво[ї]м[и],
В н[е[волі, плачуч[и], умру,
І вс[е] [з] собою заб[е]ру —
Малого сліду н[е] пок[и]ну
На нашій славній [У]країні,
На нашій — н[е] сво[ї]й з[е]млі.
I н[е] пом[']ян[е] батько [з] сином,
Н[е] скаж[е] синові: — Молись.
Молися, сину: за Вкра[ї]ну
Його замуч[и]ли колись. —
М[е]ні однаково, ч[и] буд[е]
[Т]ой син молит[и]ся, ч[и] ні...
Та н[е] однаково м[е]ні,
Як [У]кра[ї]ну зл[ії] люд[и]
Присплять, лукаві, і в огні
[Її], окрад[е]нную, збудять...
Ох, н[е] однаково м[е]ні.   

Это всё равно, что если бы Тарас Шевченко своей рукой написал бы так:

мЭни однаково чЫ буду
я жЫть в [У]краЙини чЫ ни.
чЫ хто згадае, чЫ забудЭ
мЭнЭ в снигу на чужЫни
однаковисинько мЭни.
в нЭволи вырис мИж чужЫмЫ
и, нЭоплаканный своЙимЫ,
в нЭволи, плачучЫ, умру,
и всЭ З собою забЭру –
малого слиду нЭ покЫну
на нашИй славнИй [У]краЙини,
на нашИй – нЭ своЙИй зЭмли.
и нЭ помянЭ батько З сыном,
нЭ скажЭ сынови: - Молысь.
молыся, сыну: за ВкраЙину
його замучЫлы колысь. –
мЭни однаково, чЫ будЭ
Той сын молытЫся, чЫ ни…
Та нЭ однаково мЭни,
як [У]краЙину злИЙИ людЫ
прысплять, лукави, и в огни
ЙиЙи, окрадЭнную, збудять…
ох, нЭ однаково мЭни. 

Большими буквами отмечены фонетические искажения. [] – отмечены орфографические искажения. Тарас Шевченко писал слово «украина» с маленькой буквы потому, что семантически оно означало любую окраину (от староруского слова «ОукраинЪ»). Слово «Вкраина» Тарас Шевченко писал с большой буквы потому, что словом «VKRAINЕ» обозначалась Страна Козаков (Надднепровская Великая Украина – в терминологии «Акта злуки» 1919 года) на картах Европы, например: VKRAINE ou PAYS DES COSAQUES (Окраина или Страна Козаков) на карте восточной Европы Винченцо Мария Коронелли (1690).

https://1981dn.livejournal.com/34819.html

Хотя Тараса Шевченко и называют основоположником "сучасной украинской литературной мовы" (современного украинского литературного языка), на самом деле Шевченко совсем не знал того ныне существующего языка, который называют украинским - не знал названия этого языка, не знал его лексики и грамматических особенностей, не знал тех лингвомифов относительно мовы, которые ныне столько популярны среди украинцев. Вы не найдёте в сочинениях Тараса Шевченко таких сакральных украинских слов как "українець (да-да, слова "Украина, украинский" ТШ знал, а слова "українець" не знал и не употреблял), тризуб, мова (в значении язык), незалежність, вишиванка, перемога, самостійність, свідомість, гідність". Ни разу Шевченко не назвал свою Украину Русью - слово "Русь" без добавления прилагательного Малая в писаниях Шевченко встречается буквально пару раз (в сатире на Хомякова и в письменной просьбе выслать "Записки о Южной Руси" П.Кулиша); "руський язык" - так Шевченко называл русский язык, в то время как свою родную речь Шевченко обозначал как "украинский язык" ("Давно ворушиться у мене в голові думка, щоб перевести на наш прекрасний український язик Слово о полку Игоря") или "малороссийский язык", ни разу за 47 лет жизни не употребив словосочетания "українська мова".

С лексикой "сучасной украинской мовы" у Тараса Шевченко было совсем плохо - оказывается, "основоположник украинской литературной мовы" совершенно не знал многих современных украинских слов; так, в лексиконе Шевченко было всего 9 (девять) слов, начинавшихся с приставки "вiд-", хотя в сучасной мове слов, начинающихся с приставки "вiд-" насчитывается несколько тысяч. В частности, Тарас Шевченко не знал таких распространённых ныне украинских слов как:

агов, арешт; багаття, багнет, бджола, безкоштовно, безліч, безпека, бійка, білизна, блазень, боротьба, бракувати, брила, бриніти, бруд, буревій, бурштин; валіза, вантаж, вантажити, варта, вартість, варто, ведмідь, вельмишановний, вершник, веселощі, взувати, взуття, вибух, вигадка, вигнанець, видавець, видатний, виднокруг, видовисько, виконувати, вилучено, вимагати, вимір, винагорода, виникнення, винищувати, виняток, викладати, виклик, випадок, випадково, випробувати, вирок, вирушати, висновок, витребенька, вишиванка, вишкіл, вишкір, відбулось, відвага, відверто, відмина, вiдлуння, відсоток, відчувати, відповідь, відсутний, відчай, відшмагати, відштовхування, війна, вітчизна, вітчим, влада, влаштувати, влучно, войовничий, воліти, ворожнеча, вочевидь, впевненість, вплив, вправний, вразливість, враження, врешті, встигнути, втілення, втручатися, вудка, вуйко, вчинок, вщент, в'язень, в'язниця; гава, галузь, гальмувати, ганчірка, гатунок, гачок, генерація, гідність, гвалтувати, гидувати, глузд, гнобити, годинник, гребувати, гроно, громадськість, громадянин, грюкнути, гудзик, гуркіт; дах, де-не-де, джерело, дзьоб, дивовижний, дитинство, дієслово, діжка, діяч, добробут, довколо, догана, домовленість, дорадник, дорослий, досвід, досить, досконалий, дратувати, другорядний, дряпати; єдиний, єдність; жадібний, жалощі, жебрак, живцем, житло, жодний, жорстокий; забобон, забов'язати, забороняти, заважати, завбачливий, завчасно, завітати, загальний, завжди, задоволення, задум, задуха, зажадати, заздрити, займенник, заклопотаний, заколот, залишити, залежати, замах, замовлення, замість, занадто, занедбаний, зануряти, заспокоїти, застосувати, засіб, затока, затулити, затятість, захист, захопити, захоплення, зачіска, збиток, збіг, збочити, зважати, зведення, зверхність, звичка, зволікання, зволікати, зворотний, зворушливий, зв'язки, згаслий, згода, зграя, здатність, здається, здирник, здібність, здобич, здолати, здрібнілий, злива, зміна, змова, змога, зморшка, змусити, знайда, зневіра, зненацька, зобов'язання, зовнішний, зодовільняти, зокрема, зошит, зрештою, зрозумілий, зсувати, зубожіння, зупиняти, зусилля, зухвалий; іменник, імла, існувати, іспит, істота; кава, кав'ярня, карколомний, келих, керманич, кілька, кількість, кіннота, кінцівка, кмітливий, клацати, кошик, краватка, красунчик, криївка, ковдра, когут, коливатися, колір, комахи, кордон, користуватися, кошти, кравець, крадіжка, крапка, крапля, крок, крокувати, кудлатий, кульгавий, кулька, куля, кумедний, купівля, кусень, кшталт; лагідний, лазівка, лазня, лайно, ланка, лаштовувати, личити, лікарня, лоскотати, лупа, лють; мавпа, майбутнє, майже, майно, мал, мапа, марновірство, маячня, мета, метушня, мешканец, мимоволи, мисливець, мистецтво, мінливий, мiттю, міцний, міць, млявий, можливий, молодь, мружиться, мужнiсть; навал, навздогін, навпаки, наголос, надзвичайно, наклад, належне, намагання, напад, напередодні, напій, наразі, наречений, наречена, насіння, наслiдки, наступний, натовп, натомість, нахабний, натхнення, нашестя, нащадок, небіжчик, негайно, недолугий, нежить, незалежність, незлічений, неміч, немовля, нескінчений, нестача, новак, носій, нудьга; обличчя, облога, обов'язок, обставина, обурюватися, образа, огида, оголошення, ознака, оксамит, опір, освіта, оселедець, осілий, особистість, остаточно, осуд, очільник; пагорб, паливо, парасолька, паркан, пароплав, пательня, пацюк, переклад, переконати, перекривляти, перемога, перешкодити, перли, перукарня, писка, письменник, питання, пияцтво, підбурити, підлога, підмет, підозра, підпорядкувати, підстрибувати, підступний, підсумовувати, підсумок, підтримка, пільга, піхва, пляма, побачення, поблизу, побоювання, побут, повідомити, повінь, позбавляти, поверх, повітря, повія, подія, по-друге, пожежа, позаяк, покидьок, пологовий, помилка, помічник, помста, по-перше, поодинокий, попит, поплічник, поразка, порушувати, посаг, посада, посадовець, посіпак, посуха, потвора, потворність, потуга, поціновувач, поширеність, поштовх, правець, прагнути, прасувати, прибічник, приватний, привiд, прізвисько, призначення, приклад, прикметник, прикро, прикрості, примус, примушувати, принадність, примхи, пристосуватися, притомний, прихильник, провідний, промінь, пропозиція, проте, протяг, пружний, пухлина; равлик, рахувати, рахунок, раптово, рація ("ти маєш рацію"), регіт, ризик, риса, рівність, рідкий, рівень, різанина, різноманітний, розвага, розвідник, роздмухування, розлучення, розмір, розпач, розпуста, розчулений, рух, рухати, рядок (строка); самогубець, самостійність, свавiлля, свитлина, свідомість, сенс, сеча, сідниці, скарга, скаржитися, скасувати, складність, складова, скорбота, скроня, слушний, смажити, смуток, спадок, спадкоємець, спілкуватися, спiльний, спільник, спогади, спокуса, сполученний, спонукати, спостерігати, справжній, спрага, спростувати, ссавець, стайня, стать, статевий, стегно, стиглий, стілець, стогін, стосувати, стосунок, страхіття, стрибок, стримувати, струмінь, струмок, стрункий, співчувати, стосунок, суміш, сумнів, суперечність, суспільство, сутенiло, сутичка, сутність, суцільний, сухота, сучасний, сходинка; таємниця, танути, тварина, творчість, телепень, тенета, терени, тиша, торкатися, тортури, тремтіти, триває, тризуб, тримати, тріска, троянда; увага, (на) увазі, зугода, узбіччя, українець, уникати, упереджений, утримання, уява, уявлення; файно, фах, філіжанка, фіранка; хабар, хвалько, хвилина, хибний, хижак, хизуватися, хисткий, хіть, холоднеча, хробак; цап, цвях, цибуля, цнота, цукерки, цукор, цуценята; часопис, частка, черга, черговий, чеснота, чинний, чинник, читач, чіпати, чуйний, чужинець; шалений, шар, шибка, шкарпетки, шкіра, шмагати, шмаркли, шпарина, шпрехати, штовхати; щодо, щойно, щур; явище, якість, яловичина, янгол, яскравий.

О том, что этих 600 с лишним слов не было в лексиконе Тараса Шевченко каждый может убедиться сам открыв академическое издание "Словаря языка Тараса Шевченко".

Много это или мало? А вы представьте, что современник Тараса Шеченко Александр Сергеевич Пушкин не знал таких русских слов, как:

эй, арест; костёр, штык, пчела, бесплатно, множество, безопасность, драка, бельё, шут, борьба, хватать, глыба, звучать, грязь, ураган, янтарь; чемодан, груз, грузить, стража, стоимость, стоит, медведь, уважаемый, всадник, веселье, обувать, обувь, взрыв, выдумка, изгнанник, издатель, выдающийся, горизонт, зрелище, выполнять, изъято, требовать, измерение, вознаграждение, возникновения, истреблять, исключение, излагать, вызов, случай, случайно, испытать, приговор, отправляться, вывод, прихоть, косоворотка, обучение, оскал, состоялось, отвага, откровенно, отличие, эхо, процент, чувствовать, ответ, отсутствующий, отчаяние, выпороть, отталкивания, война, отчизна, отчим, власть, устроить, воплощение, точно, воинственный, предпочитать, вражда, очевидно, уверенность, влияние, искусный, уязвимость, впечатление, наконец, успеть, вмешиваться, удочка, дядька, поступок, полностью, узник, тюрьма; ворона, отрасль, тормозить, тряпка, сорт, крючок, генерация, достоинство, насиловать, брезговать, смысл, угнетать, часы, гнушаться, гроздь, общественность, гражданин, хлопнуть, пуговица, грохот; крыша, кое-где, источник, клюв, удивительный, детство, глагол, бочка, деятель, благосостояние, вокруг, выговор, договорённость, советник, взрослый, опыт, достаточно, совершенный, раздражать, второстепенный, царапать; единственный, единство; жадный, жалость, нищий, живьём, жилье, ни один, жестокий; предрассудок, обязать, запрещать, мешать, предусмотрительный, заблаговременно, посетить, общий, всегда, удовольствие, замысел, духота, потребовать, завидовать, местоимение, озабоченный, мятеж, оставить, зависеть, покушение, заказ, вместо, слишком, заброшенный, погружать, успокоить, применить, средство, залив, закрыть, упорство, защита, захватить, увлечения, прическа, убыток, совпадение, сойти, учитывать, сведения, превосходство, привычка, проволочки, медлить, обратный, трогательный, связи, потухший, согласие, стая, способность, кажется, вымогатель, способность, добыча, преодолеть, жалкий, ливень, изменение, заговор, возможность, морщина, заставить, найденыш, уныние, неожиданно, обязательства, внешний, в частности, удовлетворять, тетрадь, в конце концов, понятный, сдвигать, обнищание, останавливать, усилия, дерзкий; существительное, мгла, существовать, экзамен, существо; кофе, кофейня, сногсшибательный, бокал, руководитель, несколько, количество, конница, концовка, сообразительный, щёлкать, корзина, галстук, красавчик, тайник, одеяло, петух, колебаться, цвет, насекомые, граница, пользоваться, средства, портной, кража, точка, капля, шаг, шагать, лохматый, хромой, шарик, шар, смешной, покупка, кусок, вроде; мягкий, лазейка, баня, дерьмо, звено, устраивать, подходить, больница, щекотать, перхоть, ярость; обезьяна, будущее, почти имущество, рис, карта, суеверие, бред, цель, суета, житель, невольно, охотник, искусство, изменчивый, мгновенно, крепкий, мощь, вялый, возможно, молодежь, щурится, мужество; нашествие, вдогонку, наоборот, ударение, очень, тираж, должное, попытки нападение, накануне, напиток, пока, жених, невеста, семена, последствия, следующий, толпа, в свою очередь, наглый, вдохновения, нашествия, потомок, покойник, немедленно, нелепый, насморк, независимость, бессчетное, немощь, младенец, бесконечный, недостаток, новичок, носитель, скука; лицо, осада, обязанность, обстоятельство, возмущаться, обида, отвращение, объявления, признак, бархат, сопротивление, образование, сельдь, оседлый, личность, окончательно, осуждение, глава; холм, топливо, зонтик, забор, пароход, сковорода, крыс, перевод, убедить, передразнивать, победа, помешать, жемчуг, парикмахерская, морда, писатель, вопрос, пьянство, возбудить, пол, подлежащее, подозрение, подчинить, подпрыгивать, коварный, суммировать, итог, поддержка, льгота, влагалище, пятно, свидание, вблизи, опасения, быт, сообщить, наводнение, лишать, этаж, воздуха, шлюха, событие, во-вторых, пожар, подонок, поскольку, родильный, ошибка, помощник, месть, во-первых, единичный спрос, соратник, поражение, нарушать, приданое, должность, чиновник, посыпки, засуха, урод, уродство, мощь, ценитель, распространенность, толчок, столбняк, стремиться, гладить, сторонник, частный, повод, прозвище, назначение, пример, прилагательное, обидно, горести, принуждение, заставлять, прелесть, прихоти, приспособиться, в сознании, сторонник, ведущий, луч, предложение, однако, протяжение, упругий, опухоль; улитка, считать, счет, внезапно, правота, смех, риск, качество, равенство, жидкий, уровень, резня, разнообразный, развлечение, разведчик, раздувание, развод, размер, отчаяние, разврат, растроганный, движение, двигать , строка; самоубийца, самостоятельность, произвол, фотография, сознание, смысл, моча, ягодицы, жалоба, жаловаться, отменить, сложность, составляющая, скорбь, висок, удобное, жарить, грусть, наследство, наследник, общаться, общий, сообщник, воспоминания, соблазн, соединенный, побуждать, наблюдать, настоящий, жажда, опровергнуть, млекопитающее, конюшня, пол, половой, бедро, спелый, стул, стон, касаться, отношение, ужасы, прыжок, сдерживать, струя, ручей, стройный, сочувствовать, отношение, смесь, сомнение, противоречие, общество, смеркалось, схватка, сущность, сплошной, чахотка, современный, ступенька; тайна, таять, животное, творчество, дурак, сети, территории, тишина, касаться, пытки, дрожать, продолжается, трезубец, держать, щепка, роза, внимание, в виду, соглашение, обочина, украинец, избегать, предвзятый, содержание, воображение, представление; хорошо, специальность, чашка, занавеска; взятка, хвастун, минута, ошибочный, хищник, щеголять, неустойчив, похоть, стужа, червяк; козел, гвоздь, лук, добродетель, конфеты, сахар, щенки; журнал, доля, очередь, очередной, добродетель, действующий, фактор, читатель, трогать, чуткий, чужак; безумный, слой, стекло, носки, кожа, хлестать, сопли, щель, говорить, толкать; по поводу, только что, крыса; явление, качество, говядина, ангел, яркий.

Не зная этих "сучасно-украиснких" слов Шевченко вместо них чаще всего употреблял русские аналоги: писал и говорил "шаг" вместо "крок", "пожар" вместо "пожежа", "капля" вместо "крапля", "лице" вместо "обличчя"; "жених, невеста" вместо "наречений, наречена", "ангел, армяне, баня, будущее, быт, власть, ворона, граница, грязь, давить, держать, жалуватися, житель, завидувать, запретити, издатель, карандаш, конфети, костер, курить (табак), луч, месть, минута, настоящий, начальство, недавно, нищий, обуть, одвiт, осел, оставатися, охотник, перевод, процент, пчола, сахар, слав'яне, случай, смеркатися, стужа, суета, сутки, тайный, тюрьма, улица, ураган, ухо, ученик, цвіт, шаг, яд"
вместо неизвестных ему сучасномовных слов "янгол, вірмени, лазня, майбутне, побут, влада, гава, кордон, бруд, тиснути, тримати, скаржитися, мешканец, заздрити, заборонити, видавець, олівець, цукерки, багаття, палити, промінь, помста, хвилина, справжний, керивніцтво, нещодавно, жебрак, взути, вiдповiдь, віслюк, залишатися, мисливець, переклад, відсоток, бджола, цукор, слов'яни, випадок, сутеніти, холоднеча, метушня, доба, таємний, в'язниця, вулиця, буревій, вухо, учень, колір, крок, отрута", "медведь" вместо "ведмiдь" (хотя прилагательное "ведмежий" пару раз встречается в сочинениях Шевченко). А в тех сучасномовных словах, что всё-же встречались в лексиконе ТШ зачастую был заложен смысл противоположный тому, который ныне украинцы вкладывают в это слово:

Любитесь, діточки, весною...
На світі є кого любить
І без користі...

- здесь Шевченко явно призывал своих читателей не к "бесполезной" любви (сучасно-украинское слово "користь" означает "польза"), а к бескорыстной, отталкиваясь от русского понимания слова "корысть". В писаниях Шевченко практически не встречаются употребляемые ныне украинцами польские, языческие именования месяцев - січень, лютий, березень, квітень и т.д.; не встречаются, потому что Тарас Шевченко за редкими исключениями использовал только русские, христианские названия месяцев. Не раз я встречал утверждение, что в украинском языке у слова "горизонт" есть сразу 12 синонимов: обрій, небозвід, небосхил, крайнебо, круговид, кругозір, кругогляд, виднокруг, видноколо, виднокрай, небокрай, овид; специально решил проверить какие из этих 12 слов знал Тарас Шевченко - оказалось, что ни одного не знал!

А объяснение тому, почему всех вышеперечисленных украинских слов не было в языке Тараса Шевченко, довольно очевидно:потому что в середине XIX века известного ныне украинского языка ещё не существовало, потому что лексически это язык сложился только в ХХ веке на основе галицизмов, полонизмов и неологизмов, неведомых Тарасу Шевченко. Впрочем, сложился ли?

Н.Вертиклимов, Доступен ли читателям настоящий Тарас Шевченко?

Как написано во всех справках о "Кобзаре", первое издание "Кобзаря" Т.Г. Шевченко было осуществлено в Петербурге в 1840 г. при содействии Е.Гребинки. В этот "Кобзарь" вошло только 8 произведений: .... В мире сохранилось лишь несколько экземпляров "Кобзаря" Т.Г.Шевченко 1840 г. [Издание вышло в свет за счет П. Мартоса тиражом 1000 экземпляров.] (Из статьи "Музей "Кобзаря" Т.Г.Шевченко в Черкассах" на сайте музея.)

В музее "Кобзаря" Т.Г.Шевченко в Черкассах экспонируется еще одно прижизненное издание поэта - "Кобзарь" 1860 г., который был напечатан средствами сахарозаводчика П.Симиренко. Сюда вошло 17 произведений и портрет Т.Г.Шевченко. (Из статьи "Музей "Кобзаря" Т.Г.Шевченко в Черкассах" на сайте музея.)

Поиск в Интернете дал несколько видов разворота титульного листа первого издания "Кобзаря", представленных на фотографиях и сканах.

Примечание: некоторые иллюстрации в статье, увы, отсутствуют, т.к. пропали за прошедшее время.

С удивлением обнаруживаем, что внешний вид титульного разворота (того же, что и на предыдущей фотографии), сильно отличается. Но такое не возможно - один и тот же тираж книги должен во всём быть идентичным, в каждом экземпляре. На этих двух фото видно, что формат книги различный, расстояние от нижней строчки текста до нижнего среза страницы различно. В одном издании присутствует картинка, в другом нет. Очевидно, что один из экземпляров "прижизненного издания" - фальшивка. Не исключаем, что оба - фальшивки. Видя тот объём лжи, окутывающий украинство, малороссийство, можно предполагать всё.

Вид этого экземпляра более всего соответствует описанию, данному на сайте музея "Кобзаря" в Черкассах: «Из всех прижизненных изданий произведений первый "Кобзарь" имел наиболее привлекательный вид: хорошая бумага, удобный формат, четкий шрифт. Примечательная особенность этого "Кобзаря" - офорт в начале книги по рисунку В.Штернберга: народный певец - кобзарь с мальчиком-поводырем». Большинство из тех экземпляров, фото которых помещены на этой странице, этому описанию не соответствуют.

Разновидные экземпляры издания 1840 года множатся со скоростью бактерии в кафетерии.

Вставлю пару фото от себя, просто по поиску:

Вот ещё одно (3) произведение чьего-то печатного искусства, отличное по виду от предыдущих двух (1,2).

То же издание Кобзаря 1840, но уже с выставки в Киеве, устроенной американским послом. Такой своеобразный вид книга принимает в США. Фото помещено в репортаже радио "Свобода" с выставки.

От экземпляра №2 этот экземпляр отличается отсутствием картинки и другим расположением текста титульного листа по отношению к нижнему срезу страницы - это то, что сразу бросается в глаза на фото.

Ещё один экземпляр (№4) "Кобзаря" 1840 года предлагает нашему вниманию библиотека Луганского пединститута (сейчас он переименован в университет, как это повсеместно стало модным после 1991 года).

Этот экземпляр отличен от экземпляра №2 отсутствием картинки и более низким расположением текста титульного листа. Экземпляр №4 от экземпляра №3 отличается мало, если не брать во внимание иную по качеству бумагу (так кажется на фото, хотя точно судить трудно), обложка также слишком жиденькая. В остальном экз. №3 и №4 более сходны, чем экз. №3 и №2.

На букинистическом электронном торге "Авангард" предлагается к покупке за 2 млн. руб. ещё один экземпляр (№5) того же издания "Кобзаря" 1840. (Книга уже снята с продажи и скана на сайте нет – ред. «Альтернативы»)

На первый взгляд, он похож на экземпляр №3. Однако если поместить эти два фото рядом (№3 и №5), то видно, что высота строк текста титульного листа по отношению к нижнему срезу (или к верхнему) на этих экземплярах различна. Расположение строчек в экз. №5 относительно друг друга отличается от того же в экз. №3 - текст как бы вытянут по странице сверху вниз.

От экземпляра №2 экземпляр №5 отличается форматом - экземпляр №2 имеет узкий, вытянутый в длину формат страниц книги, но экз. №5 имеет более традиционный, более широкий формат страниц.

Из описания экземпляра узнаём интересную подробность: «В полукожаном переплете середины ХIХ века, с бинтами и тиснением по корешку. Полностью реставрированный экземпляр (все листы нарощены бумажной массой). Первое издание знаменитого "Кобзаря"». И ещё: «114 стр., с гравированным фронтисписом (офорт) работы В. Штернберга».

Таким образом, в первом издании "Кобзаря" 114 страниц (в современных изданиях 8 его произведений умещаются на 42 страницах).

Центральная публичная библиотека Украины на своём сайте наконец поместила сканы всех страниц Кобзаря 1840 года (в начале 2011 года, когда была написана эта статья на нашем сайте, сканов Кобзаря этой библиотеки в и-нете не было). Первые страницы в экземпляре №6, которым располагает библиотека, идут в таком порядке:

Расположение картинки В.Штернберга в экз. №6 - не на одном развороте с титульным листом (рисунок на странице книги перед титульным листом называется фронтиспис), а перед с первым стихотворением. Уже по одному признаку расположения этого рисунка все перечисленные здесь "Кобзари" делятся на 2 группы: с фронтисписом - экз. №2,5 и, судя по словам описания экземпляра музея "Кобзаря" в Черкасах, - также и экземпляр этого музея; без оного - экз. №1, 3, 4, 6, где в них расположен рисунок, есть ли он вообще - не ясно, кроме экз. №6.

Экз. №2 имеет удлинённый формат, напоминающий удлинённый формат экземпляров №6 и №3, чёткую печать, бумагу старого вида, но сравнение расположения текста в экз. №2 и №6 обнаруживает ряд отличий:

- помещение картинки на разных страницах, оттиск страницы в экз. №2 расположен выше по отношению к срезу страницы, чем в экз. № 6, печать экземпляра №2 двухцветная. Создаётся впечатление, что экз. №2 представляет собой какое-то иное издание.

Цвет картинки (офорта Штернберга) в экз. №2 - коричневый, а в экз. №6 - чёрный, что говорит о том, что одна из страниц с офортом - подделка, так как в типографии не стали бы использовать разные краски для печати экземпляров одного и того же издания. Сомнительно, чтобы в таком дешёвом издании, как "Кобзарь" 1840, вообще могли использовать разноцветную печать. Кроме того, по скану разворота экз. №2 явственно заметен разный цвет бумаги страниц разворота: страница с фронтисписом более светлая, менее выцветшая, чем соседняя страница с титульным листом. Так бывает, когда бумага имеет разный возраст и разное происхождение. Этот факт вызывает подозрение, что в экз. №2 страница с картинкой добавлена позже, чем отпечатана страница тит. листа (кроме того, картинка на этой поздней странице отпечатана другим цветом - коричневым - чем цвет остальной краски, применённой в этом издании).

Мы провели сравнение экземпляров одной и той же книги современного тиража. Оказалось, что типографии не могут обеспечить полной одинаковости всех экземпляров тиража книги. Различие состоит только в невыдерживании полей (расстояний от края листа до границы текста, то есть самого оттиска) и в разной интенсивности краски оттиска. Сам же оттиск набора страницы всегда одинаков: одинаков шрифт, одинаковы расстояния между строчками и буквами, одинаково их расположение относительно друг друга. Как известно, процесс печати состоит в прикладывании печатной формы к странице и получении отпечатка (оттиска) этой формы. Печатная форма представляет собой цельную конструкцию (раньше это была отливка из металла), строчки или буквы в ней не могут сдвигаться. Таким образом, оттиски формы с набором данной страницы всегда будут одинаковы - так же, как оттиски печатей учреждений всегда одинаковы. Разница только в форме и размере печатной формы: секретарша директора предприятия прикладывает к бумаге небольшую круглую печать; типографский станок прикладывает большую прямоугольную форму.

Место приложения этой печати (формы) на странице типография точно выдержать не может. Поэтому поля страницы в разных экземплярах разные. Вследствие этого в дальнейшем мы не будем обращать внимание на разницу в расстояниях от края страницы до оттиска. Признаком подделки могут быть только различия в самой печатной форме: сдвиг строк относительно друг друга, разница в шрифте и т.п.

Другими признаками подделки будут слишком явные различия в формате страниц издания, а также наличие или отсутствие картинок и иных деталей оформления.

Сравним расположение букв и строк в оттисках страниц экземпляров №2 и №6, см. рис. слева.

ертикальная линия 1, проведенная вниз по странице от первой буквы верхней строчки на странице (К), показывает, что нижние строчки на странице отстоят от этой линии на разном расстоянии в экз. №2 и №6. Эти нижние строчки "Санктпетербургъ." и "въ типографiи..." смещены относительно заглавного слова "Кобзарь" в разных экземплярах.

Вертикальная линия 2, проведенная вверх от точки после слова "Фишера.", пересекается с буквами в верхних строчках в разных местах, следовательно, и здесь наблюдается неодинаковость оттиска в экз. №2 и №6. Такая неодинаковость оттиска может объясняться только разными изготовленными формами для данной страницы. Поскольку для печати одной страницы в одном тираже никогда не применяется изготовление разных форм (делать так - бессмыслица), можно сделать вывод, что эти экземпляры печатались в разное время и принадлежат разным тиражам. Поскольку известно, что тираж "Кобзаря" 1840 года был только один, другой тираж должен быть подделкой.

Сравнение экземпляра №5 с экз. №6 и №5 с экз. №2 показывает, что экз. №5 сильно отличается от этих экземпляров по формату страниц (более широкая страница в экз. №5), по расположению текста на странице, по расстоянию между строчками на странице.

Экземпляр №3 (от американского посла) имеет слишком белую бумагу, отличающуюся от бумаги остальных экземпляров, что может говорить о том, что этот экз. отпечатан недавно, и изготовители не озаботились подбором бумаги, так чтобы она выглядела старой.

Не подтверждаются заявления музея "Кобзаря" в Черкассах, что издание 1840 года имело хорошую бумагу (хорошая бумага не желтеет), что оно имело чёткий шрифт (шрифт чёткий, но отпечаток с этого шрифта получался на разных экземплярах по-разному: в слове "Шевченко" в некоторых экземплярах не все буквы отпечатались полностью).

Таким образом мы замечаем, что все экземпляры "Кобзаря" 1840 года не только отличаются друг от друга, но и вмешательство в вид одного и того же экземпляра могло производиться в разное время, как это видно по экз. №2, где позже фабрикации всего экземпляра, как мы подозреваем, была вставлена страница с картинкой.

Сравнение всех экземпляров показывает, насколько грубо и несогласованно работали изготовители. Совпадение внешнего вида некоторых экземпляров друг с другом ещё не доказывает подлинность этих экземпляров тиража издания - оно может объясняться только достаточной внимательностью тех, кто копировал общий для них образец (который сам может быть подделкой).

Хотя метод сравнения по фотографиям экземпляров книги имеет тот недостаток, что это не сравнение книг в живую, он имеет и достоинства - это сравнение можно произвести. Ведь понятно, что в живую все книги издания 1840 года, существующие в мире, никто свозить в одно место для сравнения не будет. А фото экземпляров "Кобзаря" - это вполне объективный документ, позволяющий судить о внешнем виде книг в некоторых их особенностях, хотя и без достаточной подробности.

Необходимо рассмотреть не только внешний вид экземпляров, но и все иные обстоятельства, известные об издании 1840 года. После этого, возможно, вырисуется понятная картина, что происходило с этим изданием.

Обсуждение

Из материалов в Интернете об издании "Кобзаря" 1840 года можно выделить такие особенности:

1. Экземпляры якобы одного тиража "Кобзаря" издания 1840 года имеют:

• разные размеры страниц (их невозможно объяснить последующим обрезанием краёв обтрепавшихся страниц, так как видно, что страницы эти не обрезанные, хорошо сохранились, и что они имеют тот же размер, что остальные страницы экземпляра - сказанное не относится только к экз. №5); при этом изначально издателем формат книги задуман нестандартный - узкий и вытянутый;
• разное расположение набора текста титульной страницы по отношению к верхнему срезу страницы;
• разное расстояние между строчками на титульной странице (разный набор), разное положение строчек относительно друг друга;
• разный цвет краски, использованный в разных экземплярах - один из экземпляров двухцветный, остальные одноцветные (с чёрной типографской краской);
• очень разное качество бумаги, причём не только в разных экземплярах, но и на одном развороте экземпляра;
• фронтиспис в наличии или отсутствующий;
• разное количество страниц и разный текст стихотворений на некоторых страницах (это установлено в отношении экз. из научной библиотеки Ленинградского университета).

Где ещё в истории книгопечатания могут встретиться такие чудеса? Понятно, что тот набор экземпляров, который мы рассмотрели, нельзя считать экземплярами одного тиража. Поскольку на всех экземплярах стоит год издания 1840 и одно и то же издательство, и известно, что в 1840 году "Кобзарь" издавался один раз, эти экземпляры нужно считать фальшивками. Если предположить, что среди этих разнообразных экземпляров есть один подлинный, невозможно указать, какой именно из них подлинный. Экземпляр №6 из библиотеки им. Вернадского на роль подлинника не подходит - отсутствует фронтиспис. Экземпляр №2 не подходит из-за двухцветной печати (о таковой в отношении "Кобзаря" до сих пор ничего не было известно). Остальные экземпляры на роль подлинника подходят ещё меньше.

2. Не даются подробные описания экземпляров книги, их особенностей: качество бумаги, количество страниц, дефекты, подвергнут ли изменениям или реставрации, откуда взята обложка (переплёт) (по фото видно, что она во всех экземплярах книги разная), когда, каким образом книга попала в хранилище. Исключение составляет описание книги на сайте электронного магазина "Авангард".

Из комментариев к произведениям Шевченка в изданиях советского времени узнаём неожиданную подробность: существует единственный экземпляр "Кобзаря" (1840), в котором 115 страниц вместо 114, из которых состоят остальные экземпляры тиража. Текст в этом экземпляре отличается от текста в иных сохранившихся экземплярах: присутствуют лишние строки в стихотворениях "До Основьяненка" и "Тарасова ничъ", последние страницы этого экземпляра свёрстаны иначе. Этот экземпляр хранится в научной библиотеке Ленинградского университета. (О наличии этого экземпляра в научной библиотеке Ленинградского университета говорится в книге: Т. Г. Шевченко. Біографія. К., 1984, стр. 52-80. Сейчас экземпляра "Кобзаря" (1840) в этой библиотеке нет, как показал поиск по сайту научной библиотеки им. Горького СПбГУ.) Таким образом, к перечисленным на этой странице 6-ти экземплярам добавляется 7-й, также своеобразного вида, отличного от остальных экземпляров.

Объяснение такой аномалии, даваемое комментаторами, совершенно не убедительно и не сопровождается никакими ссылками на документы: ни на надёжные, ни на ненадёжные - просто придумано объяснение, и всё. Оно сопровождается такими словами, как "вероятно", т.е. речь идёт о предположениях; предлагается им верить на слово.

В таком случае становится понятной та странная "сдержанность" в описаниях экземпляров "Кобзаря", имеющихся в разных книгохранилищах, которую мы отмечаем (не указывается даже количество страниц!). Зная о существовании различных "Кобзарей" (1840), работники таких хранилищ, вероятно, предпочитают пренебречь своим профессиональным долгом, который обязывает их давать описания имеющихся раритетов, и не связываться с такими описаниями: рассуждая, видимо, в духе "как бы чего не вышло".

Совершенно ясно, что о типографском тираже издания "Кобзаря" 1840 года, осуществлённого в своё время в Петербурге, говорить невозможно: «тираж», состоящий всего из нескольких экземпляров, дошедших до нас, где все или почти все экземпляры отличны друг от друга - вовсе не тираж. Всё, чем располагает украинство в доказательство существования издания «Кобзаря» 1840 года - собрание из разнородных подделок в количестве нескольких штук.

Обстоятельства появления этого "издания", излагаемые в комментариях к произведениям Шевченко, его биографиях (см. вышеуказанный "Iзборнiк"), странные. Выясняется, что изданием "Кобзаря" 1840 года занимались знакомые Шевченко, но не сам автор (при том, что автор в это время жил в Петербурге, где готовилось издание его дебюта в литературе на небывалом до сих пор языке - этот язык отличается от языка произведений других малороссиянцев; странный это дебют - сразу отдельное издание, без предварительной печати начинающего автора в журналах и альманахах). Так, сообщают, что рукопись сборника "Кобзарь" отдал в цензурный комитет поэт Е.Гребенка, забрал оттуда её И.Левченко, а инициатором издания был П.Мартос. Он же в своих воспоминаниях 1863 года утверждает, что ему стоило большого труда уговорить Шевченко отдать ему свои стихотворения для издания.

На экземплярах издания "Кобзаря" 1840 года стоит дата цензурного разрешения 12 февраля 1840, а в реестре рукописей, поданных в цензурный комитет, значится, что разрешение на издание дано 7 марта. Причём в документах цензурного комитета указано, что рассматривалась рукопись всего в 20 страниц, а объём вышедшего в печати издания "Кобзаря" 1840 года (которое мы сейчас знаем) значительно больше. Получается, что издатель решился публиковать тексты без цензурного разрешения? Такое не возможно. Даже если бы это произошло, обязательные экземпляры издания предоставлялись в цензурный комитет, и там обязательно заметили бы такое нарушение порядка. Не нужно также забывать, что речь идёт о сочинении остро-социальной направленности (по крайней мере, такой характер имеет тот "Кобзарь", который мы знаем), и вряд ли цензура настолько беспечно относилась к такому изданию, как нас уверяют современные комментаторы.

Ещё странности от современных комментаторов: они считают, что уже до официального разрешения на выпуск книги Мартос раздавал эти экземпляры знакомым: «Билет на выпуск "Кобзаря" в свет Корсаков подписал 18 апреля 1840 года, в тот же день, когда напечатанная книга поступила из типографии в цензурный комитет (ЦГИА СССР, ф. 777, оп. 27, № 272, л. 14, ф. 772, оп. 1,№ 1299, л. 38 обор.). В подписанном им экземпляре "Кобзаря" поэма "Тарасова ніч" не имела купюр. Об этом свидетельствует идентичный экземпляр "Кобзаря", хранящийся в научной библиотеке Ленинградского университета... Мартос как издатель "Кобзаря" получил из типографии экземпляры и стал их раздаривать еще до того, как цензор Корсаков подписал билет на выпуск книжки в свет» (Воспоминания о Тарасе Шевченко. - К., Дніпро, 1988, стр. 467-522).

Наконец, существуют противоречия в мнениях, кто же был главным в деле издания "Кобзаря":

«Написанные в пренебрежительном тоне, воспоминания Мартоса проникнуты враждебным отношением к революционно-демократическому направлению поэзии и всей деятельности Шевченко, но содержат и некоторые интересные и ценные сведения о первом петербургском периоде жизни поэта, в частности о выходе в свет в 1840 году на средства Мартоса прославленного "Кобзаря" Шевченко. При этом следует иметь в виду, что свою роль в появлении "Кобзаря" Мартос преувеличил и, наоборот, явно преуменьшил роль Гребенки». (Воспоминания о Тарасе Шевченко. - К., Дніпро, 1988, стр. 467-522).

Здесь речь идёт о воспоминаниях Мартоса "Эпизоды изъ жизни Шевченко", впервые опубликованных в ж-ле "Вестник Юго-Западной и Западной России", 1863, т. 4, № 10 (апрель), стр. 32 - 42, подписанных криптонимом П. М-с.

Петр Иванович Мартос (ок. 1809 - ок. 1880) - из помещиков Лохвицкого уезда Полтавской губернии, судя по фамилии - грек, как и Гоголь; военный, не доучившийся в Нежинской гимназии (где с ним учились также Гоголь, Гребенка, Кукольник; Нежин до сих пор считается греческим городом), поступивший со школьной скамьи в уланский полк и лет через 10, отслужив верой и правдой государь-императору, вышедший в отставку. Считается, что общественные взгляды Мартоса приобрели ретроградные, реакционные черты уже после 1825 года, и они нашли яркое выражение и в воспоминаниях о Шевченко. Для Шевченко он не находит иных слов, кроме: "тредіаковский нашего времени", "онъ убьетъ свой талантъ", "съ хама не буде пана", "пьяному море по колЂна. - Шевченку море было ниже колЂнъ. Чего хотЂла эта пьяная голова?... Гетманьщины!!!", "голова Тараса осталась на плечахъ, но за то отдувалась спина и подспинье", "онъ въ стихахъ и на словахъ, по шинкамъ вездЂ проповЂдывалъ возмущеніе", а сочинения его - "отъ этакого кушанья не поздоровится"...

Очень странный был издатель у произведений Т.Г.Шевченко! Издатель-спонсор, враждебно относящийся к издаваемому автору и всему его революционно-демократическому направлению, но, тем не менее, хлопочущий по своей инициативе об издании автора, хотя сам автор относится к своим произведениям равнодушно и в издании участия не принимает... Это из серии "мыши кололись, плакали, но ели кактус".

В воспоминаниях Мартоса интересен эпизод передачи Шевченко листов с его стихами Мартосу: «Шевченко вытащилъ изъ подъ кровати лубочный ящикъ, наполненный бумагами въ кускахъ... Взявши бумаги, я тотчасъ же отправился къ ГребенкЂ и мы, съ большимъ трудомъ, кое-какъ привели ихъ въ порядокъ и, что могли прочитали... Много труда стоило мнЂ уговорить Шевченка; наконецъ онъ согласился и я, въ 1840 году, напечаталъ Кобзаря».

Разрозненные листы - мусор, валяющийся под кроватью в неопрятной комнате Шевченко, - на которых лишь кое-что удавалось прочитать. Сам автор отказывался от публикации, а его насильно заставляли дать своё имя публикации ("Кобзарю"). Да и какая была необходимость разбирать эти письмена писателю и поэту Гребенке, и, как нетрудно догадаться, готовить их к печати по сырому черновику (то есть, по сути, и быть их настоящим автором, или, по крайней мере, соавтором), если в то время уже существовала группка малороссийских поэтов и писателей, которые не создавали таких проблем? Напрашивается предположение: нужно было только имя Шевченко, как подлинного человека из народа с живописной биографией (выкуп из крепостного состояния). Для целей "народности", насаждаемой при Николае I, было ценным иметь в своём активе литераторов не одних помещиков, дворян и генералов, но и настоящего человека из народа, чтоб можно было подкрепить пропагандистский имидж этого движения как движения народного. Вспомним, что и в журнале "Маяк" старались заполучить в состав своих авторов огородников, сторожей, "православных мужичков", "малосмысленных областян". Затем Шевченко придали имидж "революционера-демократа". Как? С помощью рукописей революционно-возмутительных стихов, которых никто при жизни Шевченко не читал, но все что-то о них слышали, с помощью "воспоминаний" о нём, с помощью подлога изданий его сочинений - благо "автор" ни на что не реагирует и больше интересуется горячительными напитками, чем тем, как используют его имя. Вероятно, такое "невмешательство автора" и давало средства существования Шевченко - иначе его источники средств для жизни непонятны: нигде не служа, не работая, быстро закончившись как художник, имея небольшое количество сочинений, вышедших в печати, он прожил довольно долгую жизнь.

3. В Интернете присутствует изображение только разворота титульного листа книги, показывать сам текст стихотворений Шевченко явно избегают. (Это было написано в начале 2011 года, когда писался первоначальный вариант статьи. К осени 2011 года в и-нете появились сканы 2-х прижизненных изданий: "Енеиды" и "Кобзаря" (все страницы) [было в формате flash, который давно браузерами не поддерживается]. Мы решили оставить фразу в качестве исторического свидетельства положения с доступностью оригиналов в начале 2011 года.) Но как интересно было бы сравнить этот оригинальный текст малороссийского языка с современными изданиями на украинском языке! Только в одном источнике мы нашли фото текста из прижизненного издания "Кобзаря" и сравнили его язык с языком современных изданий - не аутентичных копий, а настоящих переводов на современный украинский язык, где слова значительно изменены в соответствии с требованиями украинского языка, возникшего гораздо позже жизни Шевченко. И эти "художества" редакторов Шевченко служат основанием для утверждений о существовании украинского языка в XIX веке!

4. Отсутствуют факсимильные издания "Кобзаря" Шевченко 1840 года издания. Факсимиле (fac simile - сделай подобное) - точное воспроизведение графического оригинала фотографическим или печатным способом. Достигается специальными техническими средствами копирования. Факсимильные издания известных книг широко распространены в цивилизованных странах и разнообразны по стоимости - от массовых и недорогих, до дорогих художественных изданий. Но на Украине их не практикуют, вероятно, чтобы читающая публика не видела произведений Шевченко в том виде, как они вышли в издательствах при его жизни.

5. Сведения о типографских качествах издания 1840 года в разных источниках различны. В одних говорится, что издание выполнено на высоком уровне и качество бумаги хорошее, в других говорится, что издание напечатано на папиросной бумаге.

По крайней мере, ясно, что в культурном пространстве украинства фигурируют в качестве подлинных прижизненных изданий Шевченко самые разные подделки - как в средневековых церквях находилось множество разных экземпляров плащаницы Христа и других реликвий. Но Шевченко - это такой же святой и пророк для украинства, как святые и боги в христианстве, так что не удивительно, что священные реликвии - экземпляры первого издания Кобзаря - тоже находится в разных вариантах.

О культе Шевченко свидетельствуют его многочисленные памятники, установленные в каждом городе Украины.

В одном из писем А.П.Чехова, написанном, когда он был на отдыхе в окрестностях Сум, описана одна из последовательниц культа Шевченко: «Третья дщерь, окончившая курс в Бестужевке... страстная хохломанка. Построила у себя в усадьбе на свой счёт школу и учит хохлят басням Крылова в малороссийском переводе. Ездит на могилу Шевченко, как  турок в Мекку». (Письмо А.С.Суворину от 30 мая 1888, цит. по собр. соч. Чехова, М., 1963, т.11, стр. 219)

«- А как там на Каневщине, в окрестностях могилы Шевченко, ленточки на деревьях не висят?

- Сейчас не висят, кажется, а раньше такое могло быть. До революции на Каневщине считалось, что сходить на могилу к Шевченко — хорошее средство от радикулита, а травы, растущие на Тарасовой горе, имеют целебную силу». («Украинский филолог Михаил Назаренко о посмертной метаморфозе классиков украинской и русской литературы».)

Настораживает фраза в описании "Кобзаря" черкасского музея: «В мире сохранилось лишь несколько экземпляров "Кобзаря" Т.Г.Шевченко 1840 г.». Это значит, что остатки такого тиража могут быть подделаны - отпечатаны в единственном экземпляре типографским шрифтом, и проверить подлог затруднительно - сравнивать не с чем: в библиотеках и у частных лиц этих книг не сохранилось. Это значит, что нельзя быть уверенным, таким ли языком писал на самом деле Шевченко, какой мы видим в подложных экземплярах 1840 г. Стоит ли после этого анализировать язык "Кобзаря" Шевченко 1840 года? (В результате обсуждения языка этого издания в беседе «Язык Шевченко - не украинский!» подделка издания 1840 года не исключается).

Малое число дошедших до наших дней экземпляров тиража 1000 шт. "Кобзаря" настораживает потому, что такая малая сохранность книг - из ряда вон выходящая. История мирового книгопечатания показывает, что за каждое столетие существования тиража издания из него убывает (уничтожается временем) примерно половина. Пояснить это можно с помощью такой статистики.

По оценке специалистов-библиографов за первые 50 лет интенсивного книгопечатания в Европе в XV ст. было опубликовано примерно 40 тыс. изданий общим тиражом от 10 до 12 млн. экз. Из них до середины XX ст. сохранилось примерно 500 тыс. экз. (эти издания называются инкунабулы). То есть через 5 столетий сохранилось 4,5% первоначального тиража. Это значит, что каждое столетие убывало 46% сохранившегося к началу столетия тиража.

Приложив эту закономерность к начальному тиражу "Кобзаря" Шевченко 1000 экз., можно вычислить, что за сто лет, к 1940 году, количество существующих экземпляров должно составить 540 шт., а к 2040 г. - 291 шт. Эти цифры гораздо больше того количества экземпляров книги, которое, как говорят, реально есть на сегодняшний день (единицы экземпляров книги). Должны сохраниться сотни экземпляров тиража, а сохранилось всего несколько экземпляров. Если учесть, что Шевченко был предметом культа уже в XIX столетии, и его издания должны были сохраняться у их владельцев с особой тщательностью, то такая малая сохранность тиража "Кобзаря" 1840 года очень подозрительна. Такая малая сохранность тиража - практически его не осталось - наводит на подозрения, что либо:

а) его на самом деле и не было, а существующие экземпляры якобы тиража 1840 года просто выдаются за старые книги и отпечатаны мистификаторами гораздо позже 1840-го года в небольшом количестве;

б) начальный тираж был на самом деле намного ниже тысячи экземпляров, составлял не более 10 экземпляров (Такое предположение правдоподобно. Е.Ланн в монографии "Литературная мистификация" сообщает, что сборник стихотворений П.Мериме Guzla был издан на французском языке в 1827 году тиражом 10 экземпляров. Поэзия такого рода (этнографически-романтического) у публики популярности не имела. Ещё меньше, следовательно, должна была быть ожидаемая популярность издания в 1840 году "Кобзаря" на дикобразном вновь выдуманном языке. Ланн сообщает, что сборник Мериме нашёл широкий отклик в узких кругах специалистов-славистов и некоторых поэтов-романтиков. Такой же отклик нашёл сборник стихов Шевченко - на него, по крайней мере, были написаны рецензии в журналах.);

в) тираж 1000 экз. 1840 года впоследствии целенаправленно уничтожался - те экземпляры, которые удавалось "выловить" в книжном обращении и непроданные. (Такое предположение правдоподобно. Известны утверждения современных филологов об уничтожении Гоголем тиража своей поэмы "Ганс Кюхельгартен" (хотя, на наш взгляд, приписывать эту поэму Гоголю нет оснований, и вся история с ней - выдумка), уничтожении тиража "Путешествия..." А.Н.Радищева. Берлиоз в своих Мемуарах пишет: «Едва окончив эту трудную работу и не прослушав ни одной ноты из моей партитуры, я имел глупость напечатать её... за свой счёт. Несколько экземпляров этого произведения, изданного в Париже под заглавием "Восемь сцен из "Фауста", разошлись. Один из них попал в руки господина Маркса, знаменитого берлинского критика и теоретика, который был настолько любезен, что написал мне по этому поводу благожелательное письмо. Легко понять, что это неожиданное поощрение, пришедшее из Германии, меня очень обрадовало. Однако оно не надолго оставило меня в заблуждении насчёт многочисленных и огромных погрешностей этого произведения... Как только я убедился в этом, я поспешил собрать все, какие только мог найти, экземпляры "Восьми сцен из "Фауста" и уничтожить их!» (Г.Берлиоз "Мемуары", М., "Музгиз", 1962, стр. 158).

Это свидетельство подтверждает, что случаи уничтожения тиража издания бывают. В нём важно то, что оно было опубликовано в печати самим автором при жизни ("Мемуары" опубликованы в середине жизни Берлиоза), и этим такие добросовестные свидетельства отличаются от недобросовестных, сомнительных, не обоснованных и лживых утверждений, которыми наполнены изыскания отечественных филологов о малороссийских изданиях, ошибках в них, в которых якобы повинны наборщики и т.п.)

В последнем варианте развития событий ничего неестественного нет - первое издание произведений Шевченко получило уничтожающие отзывы критиков.

Эти варианты не исключают последующего подлога издания 1840-го года иными экземплярами разного вида, отпечатанными неизвестно когда (с проставленной датой - 1840, не соответствующей действительному году их фабрикации), что мы и наблюдаем воочию при рассмотрении этих экземпляров якобы издания 1840 года.

О.Бузина дополняет сведения о немногих прижизненных изданиях "творив" Шевченка:

«Следующее произведение – "Гайдамаки" - вышло уже за счет автора [1841]. Тем же тиражом, что и предыдущее – 1000 штук. Расходилось оно туго, хотя 800 "Гайдамаков" Тарас весьма удачно загнал оптом книготорговцу Лысенкову. Тот же Лысенков сгоряча купил у Тараса еще и права на стихи, напечатанные в мартосовском "Кобзаре" - "в вечное и потомственное владение". Эта авантюра обошлась в полторы тысячи рублей, о чем, прогоревший на Шевченко Лысенков в последствии неоднократно жалел.

Кровожадные "Гайдамаки" зависли в магазинах. Нераспроданные экземпляры этих разбойников пришлось срочно сброшюровать с допечатанным "Кобзарем" и (чтоб добро не пропадало!) толкнуть под обновленной вывеской "Чигиринский Кобзарь и Гайдамаки. Две поэмы на малороссийском языке". Случилось это в 1844 г., и больше до самого ареста в 1847-м никаких новых украиноязычных произведений Шевченко, если не считать тощую, буквально на двух листиках "поэму" "Гамалия", отдельными изданиями не выходило!

Второе (и последнее) прижизненное издание "Кобзаря" уже после возвращения Шевченко из армии тоже вышло за счет спонсора – известного сахарозаводчика Семеренко. На титульной странице его так и значится: "Коштом Платона Семеренка"» [в 1860 году]

Во всех этих сведениях нужно сомневаться. Но даже если это так, то вышеперечисленные издания сочинений - это всё, за чем следует признать авторство Шевченко (возможно, авторство Шевченко можно признать ещё за немногими неизданными им произведениями, хотя оно уже будет сомнительным, а также несомненно его авторство стихов, помещённых в альманахах при его жизни, и подписанных его именем). Поскольку сам Шевченко отдавал в печать только эти сочинения, всё остальное, что ему приписано после смерти - на совести мистификаторов. В этом можно не сомневаться, зная размеры культа Шевченко, существовавшего уже во второй половине XIX ст., зная, как нагло переводятся его "малороссийские" тексты на современный "украинский язык" без всяких предупреждений, что это перевод (так подлог выдаётся за текст Шевченко).

Как известно, в УССР собрание сочинений Шевченко выходило в 5 или 6 томах (6-томник - академическое издание). Откуда взяты все остальные произведения, кроме тех, что принадлежат Шевченко по праву авторства, удостоверенному их прижизненной публикацией, - загадка. Обычно в примечаниях к собраниям сочинений автора редактор указывает краткие сведения об истории изданий сочинения, хотя в СССР такие сведения сообщались читателю не всегда и небрежно. Ведь нужно хотя бы для приличия сообщать, откуда перепечатан текст, когда он впервые был опубликован! В собраниях сочинений Шевченко, выходивших в УССР, таких сведений зачастую нет, сведения о первых публикациях зачастую не даются, а редакторские комментарии формальные и не относящиеся к делу. Это и понятно. Если в Кобзарь первоначально входило 17 стихотворений и поэм, а теперь стихи Шевченко в собрании сочинений занимают 2 тома (более 200 произведений), то должно быть весьма трудно пояснить, откуда они взялись. Поэтому и обходят молчанием этот вопрос. А читатель в СССР был малоискушённым и вопросами происхождения текстов, которые ему подсовывают, не задавался. Его дело было - читать, учить и не рассуждать!

Отзывы современников на издание "Кобзаря" 1840

А. Чужбинский в "Воспоминаниях о Т. Г. Шевченко", СПб., 1861, стр. 3-4 пишет: «...читали "Кобзаря" Шевченко, изданного в Петербурге и встреченного критикой единодушным глумлением».

Положительные отклики были немногочисленными и исходили от лиц заинтересованных: членов самой группировки "малороссиянцев" (друзей Шевченко), их благожелательных цензоров и рецензентов из одиозного журнала "Маяк" (главного гнезда малороссийского направления в Петербурге), ж-ла "Москвитянин" и т.п. личностей.

В комментариях к изданию сочинений Шевченко в 6-ти томах 2003 года и в некоторых иных источниках приведена цитата из рецензии на "Кобзарь" выдающегося критика, писателя и редактора самого популярного в России журнала О.Сенковского:

«Малороссийские поэты, как нам кажется, не довольно обращают внимания на то, что они часто пишут таким наречием, которого даже не существует в России: они без церемонии переделывают великороссийские слова и фразы на малороссийский манер, создают себе язык небывалый, которого ни одна из всех возможных Россий — ни великая, ни средняя, ни малая; ни белая, ни черная, ни красная; ни новая, ни старая — не могут признать за свой, и на этой помеси слов хохлатых и бородатых, бритых и небритых, южных и северных, на этом гибридском диалекте хотят достигнуть поэтической славы. Слава никогда еще не была уделом изобретателей новых языков: современники Столпотворения, где первый опыт употребления смеси разнородных языков оказался столь неудачным, люди всегда поклонялись одному только умению постигать дух языка определенного, существующего, употребительного, и искусно пользоваться его природными средствами». (Библиотека для чтения, 1840, кн. 4, стр. 14).

Это единственная отрицательная рецензия на издание "Кобзаря" Шевченко 1840, доступная публике для прочтения в настоящее время. Остальные отрицательные рецензии (коих было большинство), опубликованные современниками Шевченко, скрываются; в комментариях к современным изданиям Шевченко цитируют только благожелательные рецензии, и из отрицательных рецензий выбирают только отдельные благожелательные строчки, где рецензенты делают обычные реверансы в адрес рецензируемого автора (во всякой рецензии присутствуют и некие слова ободрения, даже в разгромной рецензии, поэтому важно читать всю рецензию, а не пару фраз из неё - но такой возможности комментаторы сочинений Шевченко не предоставляют).

Иные отрицательные рецензии: Н.А.Полевой ("Сын отечества", 1840, кн. 4, стр. 836 - 837), В.С.Межевич ("Северная пчела", 1840, 7 мая).

Для этого сайта, посвящённого подделкам, интерес представляет факт, что в СССР появлялись не только поддельные языки, поддельные произведения существующих и несуществующих авторов (к последним принадлежит, например, казахский акын Джамбул, лауреат сталинской премии, придуманный ленинградским поэтом Арс. Тарковским), но и поддельные рецензии В.Г.Белинского. Так, в издании собр. соч. В. Г. Белинского (т. IV, М., 1954, стр. 171-172) присутствует положительный отзыв на "Кобзарь" издания 1840 года:

«Имя г. Шевченко, если не ошибаемся, в первый раз еще появляется в русской литературе, и нам тем приятнее было встретить его на книжке, в полной мере заслуживающей одобрение критики. Стихотворения г-на Шевченко ближе всего подходят к так называемым народным песнопениям: они так безыскусственны, что вы их легко примете за народные песни и легенды малороссиян...».

Однако в издании собр. соч. Белинского в 9-ти томах (выходившем с 1977 года, изд. "Худ. лит", Москва) эта рецензия исключена, а другие рецензии Белинского на произведения Шевченко и иных малороссийцев, помещённые в этом издании, показывают его насмешливое и отрицательное отношение к подобного рода "литературе", так что положительная рецензия издания 1954 года выглядит неправдоподобно. Появилась она в результате изысканий советских филологов, о чём красноречиво говорит публикация: Спиридонов В. С. Неизвестная рецензия Белинского о "Кобзаре". - Литературная газета, 1939, 5 марта, № 13.

24 Июля 2013

https://zhenziyou.livejournal.com/21396.html

Известно, что Шевченко написал "Кобзаря" и "Гайдамаков" на малороссийском языке -- см. прижизненное издание 1844 года с оригинальной орфографией, где на одной странице есть и "на Украини", и "въ Украйни". Ккликабельно, большой размер:

Свой же личный дневник, автобиографию и прозу он писал на русском языке, поэтому украинизаторам пришлось перекладывать их на мову.
В своей русскоязычной прозе Шевченко пишет о малороссийском языке или диалекте - ниже приведены цитаты:

Надо заметить, что Степан Мартынович говорил на трех диалектах. Чисто по-русски. И, когда обстоятельства требовали, а иногда и без всяких обстоятельств, чисто по-малороссийски. В положениях же патетических — церковным языком и почти всегда текстами из Священного Писания.

...

В малороссийских произведениях почтеннейшего князя со всеми подробностями отразился идиот Сковорода. А почтеннейшая публика видит в этих калеках настоящих малороссиян. Бедные земляки мои!

...

Никифор Федорович развернул письмо Ивана Петровича, сначала посмотрел на подпись и [потом] уже начал читать:
«Ласкавии мои други, Никифор Федорович, Прасковья Тарасовна и Степан Мартынович».

Все молча между собою переглянулись.

Но так как письмо было писано по-малороссийски, что не всякий поймет, а другой и понял бы, так уст своих марать не захочет мужицкими словами, а потому я расскажу только содержание письма, отчего повесть моя мизерная много потеряет.

...

Вестовой сначала улыбнулся. Но как сам был малороссиян[ин], то она без большого труда поняла, в чем дело, и наскоро причепурилась. Взяла за руку Грыця и сказала вестовому: «Ходимо».

...

Я тоже подошел к хозяйке и сказал: «Позвольте, если можно, переночевать у вас».

— Извольте, с большим удовольствием, — отвечала она мне с едва заметным малороссийским акцентом. — Прошу покорно в комнату.

"Близнецы" 1855

Есть в нашем русском православном огромном царстве небольшая благодатная землица, так небольшая, что может вместить в себе по крайней мере четыре немецких царства и Францию в придачу. А обитают в этой небольшой землице разноязычные народы и, между прочим, народ русский и самый православный. И этот-то народ русский не пашет и не сеет совершенно ничего, окроме дынь и арбузов, а хлеб ест белый, пшеничный, называемый по-ихнему калаци, и воспевает свою славную реку, называя ее кормилицей своей, золотым дном с берегами серебреными.

...

И через несколько минут мы подошли к небольшому беленькому домику, соломой крытому; наружность его мне напомнила Малороссию. У ворот встретила нас пожилая женщина в малороссийском платье и приветствовала нас добрым вечером. — Добрый вечер, Мотре! Прошу покорно в нашу хату, — сказал он, обращаясь ко мне. — Здесь, видите, неподалеку живут земляки наши, курские и харьковские, так я и взял себе в работницы землячку, — оно все как-то лучше.Говоря это, он ввел меня в свою хату. Внутренность хаты, как и наружность ее, напоминала Малороссию. Стены вымазаны белой, а пол желтой глиной и усыпан ароматными травами.

"Варнак" 1853 год

На зов Марьяны Акимовны явилась горничная, скромная и миловидная, в деревенском костюме. И, получивши приказание от Марьяны Акимовны на чистом малороссийском языке, вышла из комнаты.

...

Немецкая горничная сама скоро сделается хохлачкою, а про гувернантку и говорить нечего. Послушайте, что я вам расскажу. Адольфине Францовне вздумалося учиться говорить по-русски. Вот Марьяна Акимовна и ну ее учить, — да вместо того чтобы по-русски, выучила ее по-малороссийски.

...

...я увидел прислонившуюся к дереву Адольфину Францовну и, подойдя к ней, сказал ей какую-то любезность по-малороссийски, на что она, сделавши милую гримасу, очень незастенчиво отвечала мне: «Спасыби». Мы пошли вслед за детьми, разговаривая, как короткие знакомые. Между прочим, в доказательство своего знания в малороссийском языке, [она] прочитала мне два стиха.

"Музыкант" 1854-1855

Недавно кто-то печатно сравнивал наши, т. е. малороссийские, исторические думы с рапсодиями хиосского слепца, праотца эпической поэзии.

...

После этого чистосердечного комплимента я так вошел в свою роль, что, не говоря о гостях, сама хозяйка и ее брат, оставив принужденное великороссийское наречие, заговорили со мной по-своему, т. е. по-малороссийски.

...

Это была не немецкая елка, а так называемое гильце, непременное украшение свадебного стола у малороссиян.

"Прогулка с удовольствием и не без морали" 1855 - 1858

Сюда же можно отнести и роль Татьяны в «Москале-чаривнике»; пиеса эта была поставлена в два дня по желанию Михаила Семеновича Щепкина, приехавшего случайно в Нижний и согласившегося участвовать в трех спектаклях, и, несмотря на поспешность постановки, а также незнание малороссийского языка, г-жа Пиунова в роли Татьяны была очень хороша.

статья "Бенефис г-жи Пиуновой, января 21, 1858 года

На каком языке писал Тарас Шевченко?

http://iamruss.ru/what-language-is-used-taras-shevchenko/

При жизни Т. Г. Шевченко было несколько изданий «Кобзаря»: 

• первое, в 1840 году в Санкт-Петербурге, книга насчитывала всего 20 страниц;
• второе издание было в 1844 году вместе с поэмой «Гайдамаки», под общим названием «Чигиринский кобзарь», и появилось исключительно потому, что сама по себе поэма «Гайдамаки» изданная в 1841-1842 году, почти не продавалась, а с 1844 года шла в «нагрузку» ко второму изданию «Кобзаря»;
• третье издание было уже в 1860 году, уже после возвращения Шевченко из москалей (из солдат), обратно в Питер.

К сожалению, ни одно прижизненное издание «Кобзаря» простому человеку посмотреть нереально. Даже фотокопии нормальной нет, что бы можно было посмотреть на каком же, всё-таки, языке писал свои вирши нынешний «классик украинской литературы». Более того, даже посмертные издания «Кобзаря» практически отсутствуют до советского времени, а те что есть – составлены, отредактированы и переведены во Львове. Заметьте — в то время Львов это не Россия, не Украина, а Австро-Венгрия.

Досоветские издания «Кобзаря» составлены и отредактированы в Австро-Венгрии

Прямо о переводе трудов Шевченко не написано, а написано «выверено» по «оригинальным рукописям Шевченко», что видно на сканах страниц.

Кобзарь 1908 г, стр 3-4:

Закономерно возникает вопрос: откуда взялись абсолютно все рукописи Шевченко в оккупированном Австро-Венгрией Львове, если сам Шевченко в Галичину никогда не заезжал? Почему именно в Австро-Венгерской Галичине, вдруг, ни с того ни с сего, появилось такое ревностное отношение к чужому и иностранному автору? Зачем австро-венграм и галичанам вдруг понадобился именно Шевченко? Причём понадобился на столько сильно, что финансирование «Общества имени Шевченко» велось сеймом Австро-Венгрии на регулярной основе из государственного бюджета.

В семье моих друзей уже много поколений хранился «Кобзарь» Шевченко изданный в 1908 году книгопечатней Шмидта в городе Санкт- Петербурге, ул. Звенигородська, 20.

Взяв эту книгу в руки и просто пролистав, меня поразило несколько моментов.

Первое: автор и название книги на титульном листе написаны так:

Т. Шівченка (через «і»)
«Кобзарь» (с мягким знаком на конце)
А под этим надпись:
ДРУГЕ ВИДАННЯ
«Общества имени Т. Г. Шевченка для испомоществованія нуждающимся уроженцамъ Южной Россіи, учащимся въ высшихъ учебныхъ заведеніяхъ С.-Петербурга»
Та
«Благотворительнаго Общества изданія общеполезніхъ и дешевыхъ книгъ».

(стилистика и орфография полностью сохранены). Как вы думаете, на каком языке написан титульный лист?… Можно смело утверждать только одно – точно не на украинском. Подтверждение этому смотрите на изображении.

Обратите внимание на то, что:

1. это оказывается всего лишь второе издание, хотя при жизни самого Шевченко их было как минимум три, причём первым изданием названо не издание 1840 года, а издание 1907 года…
2. это издание вышло не перепечатанное с более ранних, прижизненных изданий, которые сам Шевченко мог видеть, а под редакцией некоего «Общества имени Т. Г. Шевченко».

Что это за общество, где оно находится и как именно оно осуществило «редактирование» «Кобзаря» можно прочитать на первой же, после титульной, странице. С первых строк статьи, под названием «од видавцив», мы узнаём что до сих пор, издания «Кобзаря» выходили неполными.

Странно получается — сам Шевченко, при своей жизни, почему то издавал «Кобзарь» не полностью, и после его смерти издания выходили неполными. В то же время, в Австро-Венгерской Галичине, во Львове, в 1902 году, куда Шевченко никогда не заглядывал, откуда то взялись абсолютно все произведения Шевченко. Причём в рукописях самого автора. Откуда во Львове вдруг взялись абсолютно все рукописи Шевченко, по которым, оказывается, и выверяли текст?

«Общество имени Тараса Шевченко» существует и поныне с главными офисами в США и Канаде

Дальше еще интересней: оказывается, по мнению авторов – редакторов книги, до 1907 года ни каких изданий «Кобзаря» в России не было. А вот издание 1907 года, являющееся перепечаткой Львовского издания 1902 года, редакцию которого утверждал не сам Шевченко, не его друзья которым он мог это поручить, а всего лишь несколько человек из самого «Общества имени Шевченко» во Львове, плюс несколько представителей издателя – и является первым полным изданием «Кобзаря» в России. Получается что именно члены «Общества имени Шевченко», а не сам автор, и решали что есть истинный «Кобзарь», его текст, язык и наполнение.

Именно это издание «Кобзаря» под редакцией В. Доманицкого, который как указано «вивірив текст по власноручних рукописах Шевченка» (где он их взял?) и кроме этого «використав і спеціальну літературу по історії тексту» (какую такую специальную литературу по истории текста нужно вставлять в уже и так многократно издаваемый ранее «Кобзарь» и собственно какая может быть «литература» по истории текста вообще?, это же сборник стихов, а не критика на него!) и названо «перше в Росії повне видання «Кобзаря». Получается, что не было ранее прижизненных изданий Тараса Шевченко?

Но и этого показалось мало. Видимо, в этом «первом в России» издании авторы что-то не доработали, раз потребовалось через год издавать новое, и это «новое», вы сейчас будете смеяться, но так написано: «…знов перевірив текст, скористувавшись для того ще новими матеріалами».

Издание которое я держал в руках было 1908 года под редакцией всё того же В. Доманицкого, и по утверждению редакторов именно это и было второе полное издание в России.

Получается, что с 1907 по 1908 года Шевченко что-то лично дописал? Как же так, ведь он давно умер. Значит дело не в текстах и не в их наполнении, раз уж первое издание выверяли по собственноручным рукописям, то выверять собственно дальше уже нечего. Но что-то же ведь изменили. Спрашивается, что?

Ответ приходит сам собой, когда начинаешь читать сам «Кобзарь» — это просто перевод, с языка на котором действительно писал «великий российский мужицкий поэт Шевченко», как его называли в Питере, и как он сам себя называл, на какой то другой язык.

Увидеть бы хоть одно прижизненное издание «Кобзаря» и сравнить его текст полностью, с тем галицким переводом, который сейчас выдается за единственно верный оригинал, сделанный даже не на территории Российской Империи.

Современный «Кобзарь» — это галицкий перевод

Чему же верить человеку, который хочет непредвзято разобраться?

Верить ли в то, что галицкое издание «Кобзаря» «Обществом имени Шевченко» действительно единственно правильное, единственно полное и издано на том самом языке, на котором писал Шевченко? Или верить здравому смыслу, что Шевченко не мог писать на языке, который в то время не существовал?

Из анализа, имеющегося «Кобзаря» 1908 года этого узнать не удастся, но зато некоторые моменты, которые в силу больших расстояний и всеобщей неосведомлённости проблематично было проверить в начале и даже конце 20 века, тем не менее, можно легко проверить в веке 21-м. Речь идет о биографии Тараса Шевченко, которая находится в издании «Кобзаря» 1908 года.

Там где возможно, в биографии, дабы возвеличить и придать весомость личности автора «Кобзаря», авторы книги идут на явную фальсификацию. Например, называют Тараса Шевченко профессором Киевского университета, но это неправда. Это легко проверить на сайте самого университета и в Википедии — ничего подобного там нет. Шевченко несколько месяцев работал штатным художником в археографической комиссии при Киевском университете, не более.

Получается, что в галицком издании «Кобзаря» очень тонко изменено всё в нужную издателям пользу, а точнее – перекручено всё с ног на голову. Покажем это наглядно.

Все современные сторонники украинства считают Шевченко украинским поэтом. Так ли это? На каком же, все-таки, языке писал сам Шевченко: на русском или на украинском? Ответ на этот вопрос одновременно и прост и сложен.

У Тараса Шевченко был свой собственный язык — ЮжноРусский. Он сам его придумал.

Проще всего понять на каком языке написан «Кобзарь» образца 1860 года. Ответил на этот вопрос сам Шевченко в своей последней, изданной при жизни книге. Называется она «Букварь Южнорусскiй», 1861 года, изданный в Санкт-Петербурге.

Это не просто набор букв алфавита, а книга на пару десятков страниц, где есть и буквы, и цифры, и даже примеры для чтения по слогам для детей и взрослого населения.

И в отличие от многих предыдущих изданных при жизни Шевченко книг именно эту — «Букварь Южнорусский» (заметьте, автор прямо пишет ЮжноРУССКИЙ, а не украинский) Шевченко и редактировал сам, и издавал за свои собственные средства, и самостоятельно занимался распространением. То есть никто посторонний, кроме самого Шевченко, не принимал в составлении и издании этой книги, участия.

А теперь давайте прочитаем современный комментарий к этому изданию, например в издании «Нова Година»:

150 років тому (у січні 1861 р.) у Петербурзі вийшов «Букварь Южнорусский», посібник для навчання грамоти української мови, укладений Тарасом Шевченком…

Прочитали? Видите разницу? Сам Шевченко прямо в заглавии пишет, что его букварь ЮжноРУССКИЙ, а современный комментатор упорно уверяет нас в том, что это букварь для чтения украинской мовой. На ваших глазах происходит историческая подмена мнения самого писателя на чью то политическую выгоду. Давайте убедимся в том, что это букварь не украинского языка.

Вот как выглядит в этом Букваре АЗБУКА составленная Тарасом Шевченко:

Кстати, заметьте — АЗБУКА, а не АБЭТКА (как любят говорить современные знатоки украинского). Шевченко назвал свою книгу по-русски азбука, а не абэтка по-украински.

О чём это говорит? Да о том, что методом простого сравнения языков: украинского, русского — образца жизни Шевченко, и языка выдуманного самим Шевченко, который он сам назвал Южнорусским, на котором он собственно и писал, понимаешь, что «современный украинский ещё более далёк от реального языка, на котором говорили на Южной Руси, чем современный русский».

Современный ураинский совершенно не похож на язык Тараса Шевченко

Такой вывод озвучил один из классиков литературы, считающейся сейчас украинской — Нечуй Левицкий. Ознакомившись с текстами на новом языке, завезёнными в Киев из Галичины Грушевским, который до того и в Малой Руси толком не жил, а только 4 года проучился в Киевском университете, но почему то решившим, что на всей Южной Руси говорят и пишут неправильно! А он один знает, будучи этническим поляком и до 20 лет прожившем в Грузии, как правильно нужно писать и говорить народам Южной Руси и какая у них на самом деле история.

Зачем понадобилось «Обществу имени Т.Г. Шевченко» из Львова, по сути — нагло обманывать жителей другого государства – России, ознакомившись с одним лишь изданием «Кобзаря»? Но ведь зачем то и кому то понадобилось тратить и время и деньги на перевод, редактирование, печатание и распространение в чужой стране, да ещё и на основе благотворительности, произведений иностранного для Галичины поэта, который и в Галичине то не был ни разу.

Кому то же ведь стало нужно убедить жителей России в том, что Шевченко писал именно на том языке, который пришел из Галичины — на современном украинском, а не на том, который Шевченко сам, за свои средства пытался популяризировать, то есть южнорусском.

Ответить точно на этот вопрос можно проведя простой и логичный анализ причинно-следственной связи с 1840 по 1917 год. Но это тема другой, обобщающей статьи, выстраивающей логическую цепочку из вот таких вот мелких несуразиц к большому вранью в глобальном масштабе по отношению к славянским народам, со стороны Австро-Венгрии.

Но я немного отвлёкся от темы – на каком языке писал Тарас Шевченко.

И так, рассуждая логически, если человек сам изобрёл свой «Букварь Южнорусский» предназначенный для обучения и чтения жителями Южной Руси, и одновременно с этим издаёт для этих самых жителей Южной Руси сборник своих стихов, то вполне логично предположить, что с помощью своего собственного «Южно Русского букваря» он «Кобзарь» образца 1960 года и написал. Ведь после посещения Южной Руси в 1859 году он, в отличии от первого издания, которое редактировал Гребенка, занимался изданием 1860 года — лично. Многие историки прямо указывают на то, что «Букварь» Шевченко на самом деле вышел в 1860 году, хотя на обложке стоит 1861 год. Но это уже мелочи. Главное то, что издание «Букваря Южнорусского» и редактирование «Кобзаря» 1860 года проводилось одновременно.

«Букварь Южнорусский» задуман Шевченко для обучения и чтения жителями Южной Руси

А вот на каком языке был написан первый «Кобзарь» образца 1840 года? На этот вопрос ответить очень сложно. Сторонники украинизации всего и вся прямо утверждают – Шевченко писал на украинском. И при этом показывают «Кобзарь» под львовской редакцией «Общества имени Т. Шевченко» образца 1902 года или более поздние издания.

Можно смело утверждать, что на украинском Шевченко писать не мог даже теоретически, так как родился и детские годы прожил на Киевщине, в которой современный украинский появился только в 20 веке, и то начиная с 1918 года. В С.-Петербурге, где Шевченко собственно писал и издавался тем более не могло быть ни какого украинского.

Были попытки как то выделить для народов Южной Руси более удобный алфавит, отличающийся от русского парой букв. Таких систем было много, практически у каждого автора – своя. Например:

• Ярыжка – система записи с добавлением буквы ЯТЬ и Ы — предположительно на этой системе записи и писал свой первый «Кобзарь» Шевченко.
• Кулишовка – система записи Кулиша, которая появилась уже после первого издания «Кобзаря». 

Кроме всех этих объективных причин, влияющих на язык первого «Кобзаря», была ещё и субъективная, но очень существенная причина. Заключается она в том, что сам Шевченко ни к составлению, ни к редактированию, ни к изданию первого «Кобзаря» отношения не имел.

Первый «Кобзарь» вышел под редакцией Гребенки, который и забрал у Шевченко рукописи, отредактировал (в чём заключалась редакция не известно до сих пор и выдумывать по этому поводу можно что угодно). Единственное что можно сказать точно, это то, что первый «Кобзарь» печатался явно не для популяризации его в Южной Руси, а с коммерческой целью и с целью раскрутки самого Шевченко, его спонсором Мартосом.

Зачем это было нужно самому Мартосу – это уже тема для отдельной главы, но всё очень точно и плотно увязано в геополитику середины 19 века, а так же в борьбу славянофилов и сторонников норманнской теории.

Так вот, для целей популяризации необходимо как минимум, что бы текст нового сборника стихов раскупили, прочитали, поняли и оценили. Причём поняли и оценили в русском Санкт-Петербурге, а не где ни будь на окраине Российской Империи.

Если бы Шевченко писал на украинском, то его книги в никто бы не покупал

Посему изданный в столице Империи сборник стихов был как минимум напечатан действовавшим в то время в России русским шрифтом и на русском языке. Иначе смысла делать не было – сборник ни кто бы не прочитал и не понял. А так как разошелся первый «Кобзарь», изданный тиражом 1000 экземпляров очень быстро, по отзывам, то язык издания сомнения не вызывает – он русский.

В интернете можно найти разные варианты издания первого «Кобзаря» 1840 года, а так же кучу статей, в которых разные авторы проводят сравнение этих вариантов и признают большинство – банальной подделкой, при этом даже те, которые хранятся в уважаемых библиотеках.

Что бы ни писали по этому поводу разные авторы, одно можно во всех этих изданиях выделить точно — множество слов в «Кобзаре» явно отличается от общепринятых русских слов в Санкт-Петербурге и даже сейчас в России, но в то же время являющиеся логически понятными любому русскому человеку. О чём это говорит?

О том, что в любом языке есть масса субкультур, появившихся как при объединении языков разных народов в один, так и наоборот, выделившихся из ранее единого языка в отдельную субкультуру, но понятную основной массе населения. Например, известные всем нам блатная феня и стёб.

Получается, пользуясь логикой украинизаторов, можно утверждать что люди, больше ботающие по фене – представители совсем другого народа, другой расы. Также можно утверждать, что дети тех же украинизаторов, употребляющие повсеместно распространённый молодёжный стёб, употребляющие несколько модифицированные, а так же новомодные слова, а так же сознательно коверкающие слова из классического словаря любого языка – это представители другого народа, другой нации?!

Каждый наверное помнит с детства, что периодически появлявшиеся новые модные слова, начинали повсеместно применяться где не попадя. Ну вот кто из вас 20 лет назад употреблял слово гламур и его производные: гламурный, гламурить и т.д.? Да ни кто! Зато сейчас в начале 21 века это очень модное слово, повсеместно применяемое.

Точно так же, например в украинском языке в 1991 году появилось слово краватка (по-русски – галстук, а не маленькая кровать и не сыворотка крови).

А совсем из школьного детства вспоминается появление новых слов: байкеры, рокеры. А у представителей этих направлений свой слэнг, явно отличающийся от общепринятого. Ну никому же не придёт в голову назвать человека севшего за мотоцикл или слушающего рок -представителем другого народа!

И так, ни кто не называет носителей фени или стёба, или любого другого слэнга – представителями другой народности.

Есть ещё более простое объяснение появления сленга, который сам Шевченко назвал Южнорусским диалектом. Заметьте, не отдельным языком отдельного народа, а всего лишь диалектом русского языка, характерным для жителей Южной Руси.

У Шевченко, который безусловно являлся носителем и выразителем южнорусского диалекта хватало мозгов понять тот факт, что на просторах самой громадной в мире Империи, занимающей огромные территории, один и тот же предмет или действие может иметь разные или, в большинстве случаев, совсем немного отличающиеся названия.

К моему сожалению большинство современных украинизаторов русского народа не могут понять этого простого факта, или, скорее всего — не хотят.

Шевченко, в отличии от прошлых и современных украинизаторов понимал, что жители Южной Руси – сами по себе состоят из разных племён. Это есть в его поэмах, где он, как и в своих летописях, Нестор, указывает на существование славянских племён: поляне, древляне, печенеги, половцы, хазаре и т.д. Ну должны же были языки этих и других племён друг от друга отличаться! У каждого было что то своё, присущее именно своему племени, а племена тоже не жили в одном месте, кто — кочевал, кто рассеивался по миру, заселял новые земли, возвращался обратно с багажом новых, доселе не слыханных слов. Какие то слова приживались, какие то забывались. Язык же не стоит на месте, он совершенствуется, адаптируется, ассимилируется, наполняется новыми словами, короче – живёт своей жизнью.

Сам Шевченко считал себя казаком и в своих поэмах часто с ностальгией вспоминал о казачьих вольницах и казацком государстве. Вот и появилось по сути два почти одинаковых диалекта одного языка: один — простой, мужицкий, казацкий. Второй — литературный, боле утончённый.

Понятно, что простой язык понимали все, от царя до мужика. А вот литературным владели те, кто умел писать, был грамотным. Литературный язык усреднённо ассимилировался с языками всех народностей, живших на просторах громадных территорий Руси. Вот по этому Шевченко всегда называл свой язык — русским, а простой диалект — мужицким, или по месту расселения казаков — южнорусским.

С учётом того, что на момент первого издания «Кобзаря» в 1840 году Шевченко был ещё совсем молод, своего «Южнорусского букваря» ещё не составлял, а сам «Кобзарь» вышел в свет под редакцией не самого Шевченко, а Гребенки, для популяризации автора в Санкт-Петербурге, и с учётом того, что видят наши глаза на имеющихся в интернете скан копиях различных вариантов издания 1840 года, утверждаем, что первый «Кобзарь» был издан на русском языке, в котором присутствовало много слов присущих казацкому и мужицкому сленгу, в последствии названным самим Шевченко Южнорусским диалектом.

«Кобзари» же изданные в Галичине, а так же в С.-Петербурге с 1907 года печатались уже на украинском, придуманном в Австро-Венгрии, где он к тому времени уже 20 лет преподавался в Львовском университете. 

ВЫ думаете на этом закончились загадки «Кобзаря» и самого Шевченко? Отнюдь!

Беру в руки увесистую книжку, габаритами не меньше чем «КОБЗАРЬ» издания 1908 года. Книжка называется Тарас Шевченко «Поетичні твори» издания 1963 года, Том первый… Смотрю сколько всего в этом сборнике - оказывается аж три.

Странно — чем больше проходит времени со смерти Шевченко, тем больше его произведений вдруг находится. При этом речь идёт не о одном - двух забытых стихах, а о увеличении всего что написал Шевченко, по сравнению даже с изданием названным полным изданием образца 1908 года в три раза.

Создается такое впечатление, что во Львове в начале 20 века, перевели далеко не все произведения Шевченко на изобретённый там же украинский язык.

Теперь становится понятным откуда вдруг, за год, с 1907 по 1908, во Львове смогли взяться какие то дополнительные, вдруг найденные произведения Тараса Шевченко. Да их просто за год перевели, с языка самого Шевченко, на новый украинский язык, и то, что перевели — втиснули в издание Кобзаря 1908 года, которое мне довелось держать в руках.

А вот в киевском издании произведений Шевченко 1963 года, в трёх томах, не стали ничего переводить, и дополнили издание 1908 года теми произведениями, которые видимо перевести во Львове на украинский не успели. А они, оказывается, написаны на чистейшем русском.

Не думайте что я это выдумываю — смотрите сами:

И таких текстов на чистейшем русском в этом томе половина. Остальные 2 тома я не видел. Но, сравнивая выборочно оглавления изданий 1908 и 1963 годов могу с уверенностью сказать, что ни одного произведения Шевченко, которое есть в издании 1963 года на русском языке, в издании 1908 года нет, ни на русском, ни на украинском, ни на каком либо другом!

Это только подтвердило мою мысль о том, что издавая «Кобзарь» в начале 20 века во Львове, переводчики общества имени Шевченко часть произведений успели перевести на украинский, а большую часть просто не успели, и все произведения, которые не успели — о них «забыли».

Кстати, применяемый ныне повсеместно в западной Украине термин «москаль» означал во времена Шевченко не жителя Москвы или московского царства, а солдата. Забрить в москали – значило забрить в солдаты, а не получить московское гражданство. Москалева крыныця — это в современном понимании колодец выкопанный солдатом, а не колодец выкопанный на подворье жителя московской губернии.

И еще, названия месяцев МАРТ и АПРЕЛЬ на литературном украинском ещё в начале 20 века звучало как марць и априль, а не бэрэзэнь и квитэнь (в русской транскрипции). И это заметьте, написано в Львовской редакции «Кобзаря».

07.05.2015

Олесь Бузина: Тарас Шевченко – эталон двуязычия

Всем, звереющим при утверждении, что русскому языку в Украине нужно предоставить государственный статус, я показываю книгу Тараса Шевченко "Усі твори в одному томі". Толстенькая такая книжечка на 824 страницы! Самое забавное, что только 259 страниц в ней на украинском языке (как говорили до революции, "по-малорусски"), а все остальное — то есть 565 страниц — на "клятій москальській мові", звуки которой доводят современных "фарионов" до нервных припадков. Получается, что больше чем две трети произведений Великий Кобзарь написал не на наречии родной украинской деревни, а на языке императорской казармы и Академии наук.

Но это если считать в страницах. Фактически же украиноязычный сегмент составляет в наследии Тараса Григорьевича не треть, а значительно меньше, так как по-украински он писал только стихотворения и поэмы (жиденькие "столбики" посредине странички!), а густую прозу, заливающую всю страницу буквами, предпочитал сочинять исключительно по-русски! Даже ту, где все герои живут и действуют на Украине. Полагаю, если подсчитать творческое наследие Тараса в так называемых знаках, то вряд ли украиноязычные произведения займут в них даже четвертую часть.

Эту странность в нынешней Украине предпочитают замалчивать. Ведь для националистической идеологии нет ничего обиднее сознания того простого факта, что Шевченко писал, разговаривал и думал (особенно подчеркиваю последнее!) преимущественно по-русски. Как так могло получиться? Родился в деревне. До пятнадцати лет никуда не выезжал из родной Кирилловки и ее окрестностей, общался с односельчанами, почти не учился грамоте, если не считать куцей "науки" у местного дьячка, и вдруг, уехав вместе с паном Энгельгардтом сначала в Вильно, а потом в Петербург, настолько освоил язык Пушкина и Лермонтова, что одним махом настрочил на нем девять повестей и интимный дневник с подробными отчетами о кутежах и посещениях борделей.

Тут что-то не то. Или Шевченко был выдающимся лингвистическим гением, способным в два счета выучить любой иностранный язык, или русский был для него не иностранным, а родным? Попросту говоря, другим диалектом одного и того же языка?

Тарас Шевченко до революции тоже был в русской литературе

Увы, полиглотом и лингвистическим гением Тарас Григорьевич не был. Уже в Петербурге он попытался овладеть модным в аристократических кругах французским и даже брал частные уроки, но никаких существенных успехов не добился. Ни один из мемуаристов не вспоминал, что Шевченко когда-либо разговаривал или читал по-французски. Ни в трезвом, ни в пьяном виде от него не слышали ни одного французского слова.

К тому же, легко разговаривая по-русски и по-украински, автор "Гайдамаков" писал на этих языках, не соблюдая даже элементарных правил орфографии. Точки, запятые, тире и двоеточия до последних дней жизни составляли для него что-то вроде секретного шифра, непостижимого простому человеческому уму. То же самое относилось и к правилам употребления прописных и заглавных букв. Собственное имя в письмах Шевченко мог писать с маленькой литеры, а фамилию почему-то — уже с большой. Почему — загадка. Многочисленные официальные шевченковеды даже боятся поднимать этот вопрос. Чтобы, не дай Бог, не развалить идею "державності", у истоков которой находился, судя по чтению подлинных шевченковских рукописей, полуграмотный человек. Поэтому сегодня автографы Великого Кобзаря составляют одну из самых больших тайн Института литературы им. Т.Г. Шевченко, многочисленных музеев, посвященных его мифической личности, да и, не побоюсь этого определения, всей независимой Украины.

Малограмотный Тарас писал свою фамилию с большой буквы, а имя — почему-то с маленькой

Вот примеры подлинного шевченковского языка и орфографии из писем брату в деревню. От 15 ноября 1839 года: "Микито ридный Брате! Минуло вже билшъ якъ пивтора року, а я до тебе не написавъ ни пивсловечка. выбачай голубе сызый, такъ трапылось. Скажу щыру правду, не те шобъ николы було а бо що, а такъ соби ни се ни те, ще разъ вибачай; я такъ соби думавъ Що жъ шо я на пишу письмо хиба – имъ буде легше? твого я Лыха не возьму на себе, а свого тоби не отдамъ, Такъ щожъ съ тыхъ писемъ? папиръ збавлять тай годи… а все таки лучше колы получишъ прочитаешъ хочъ одно слово ридне, Сердце нибы засміеця, Колы знаешъ що тамъ діеця"…

И от 2 марта 1840-го: "Брате микито треба бъ тебе полаять, та я не сырдытый. Не хай буде такъ якъ робыця, бачъ защо я тебе хочу лаять, чомъ ты якъ тилько получивъ мое письмо до мене не написавъ, бо я тутъ турбувався, трапляеця що письма зъ гришми пропадають… По цилуй старого дида ивана за мене… Оставайся здоровъ – Твій братъ тарасъ Шевченко".

Письмо Шевченко от 2 марта 1840 г. "Брате микито треба бъ тебе полаять, та я не сырдытый"...

Что можно сказать о языке Тараса Григорьевича? Очень похоже на речь персонажа комика Андрея Данилко, известного как Верка Сердючка. Это скорее суржик, чем современный украинский литературный язык. И не мудрено. Ведь ЛИТЕРАТУРНОГО украинского во времена Шевченко еще не существовало. Имелся только украинский диалект русского языка.

Особенно занятно, что процитированные мною письма Шевченко вышли из-под его пера в то время, когда готовилось к выходу первое издание его "Кобзаря". Вы спросите: как мог полуграмотный молодой человек подготовить и издать целую книгу, если он был не в состоянии даже грамотно подписаться? Примечательно, что официальные документы Тарас писал не лично, а с помощью грамотного писаря — например, прошение в Академию художеств о выдаче билета на свободное жительство в Петербурге. Этот документ, датированный 3 июня 1839 года, составлен неизвестной, но грамотной рукой и имеет окончание: "К сему прошенію руку приложил Тарасъ Шевченко".

Гребинка. Автор романса "Очи черные" и редактор "Кобзаря"

А никто опять-таки и не утверждает, что "Кобзарь" был подготовлен к печати лично народным самородком. Его редактором был малороссийский поэт и прозаик Евгений Гребинка — автор всемирно известного романса "Очи черные". Сам Тарас даже не собирался выпускать свои сочинения. Их нашел случайно один из заказчиков портретов — молодой офицер родом с Полтавщины Петр Мартос. Дело было в Петербурге. Позируя Шевченко у него на квартире, Мартос поднял с пола какую-то грязную бумажку. Оказалось, что это отрывок из "Тарасовой ночи". Под кроватью обнаружилась еще пачка подобных опусов. Склонный к меценатству Мартос решил их напечатать за свой счет, а привести в порядок безграмотные автографы уговорил своего доброго приятеля Евгения Гребинку. Поскольку ранние рукописи Шевченко не сохранились, мы так никогда и не узнаем, что в первом "Кобзаре" точно принадлежало Тарасу, а что подправил редактор.

Но вся эта история удивительным образом демонстрирует, что украинская литература родилась не на Украине, а… в Петербурге как забава нескольких скучающих дворян из Малороссии, огранивших творческие опыты одаренного, но совершенно безграмотного бывшего крепостного. Но еще смешнее, что все эти люди не догадывались, что создают именно "украинскую" литературу. Ведь до самой революции 1917 года и Шевченко, и Гребинка, и Котляревский, и Квитка-Основьяненко официально считались РУССКИМИ писателями. Ситуация с "двуязычием" становится еще запутаннее!

Малороссийская школа русской литературы

Если бы старые книги можно было полностью до последнего экземпляра уничтожать при очередном политическом зигзаге, то народ, имеющий, как известно, короткую память, раз в десять лет верил бы в свою очередную улучшенную "историю". Но книги неуничтожимы. Они накапливаются и позволяют издеваться над примитивными трактовками прошлого, звучащими с высоких трибун.

Если открыть, к примеру, справочник "Галерея русских писателей", изданный в 1901 году в Москве, то обнаружится, что, кроме биографий Пушкина, Толстого, Тургенева, Белинского, Добролюбова, он содержит еще и всех персонажей, которые сегодня украшают школьные учебники по так называемой украинской литературе. На странице 148 находим пространную статью о нашем добром знакомом Тарасе Григорьевиче с душераздирающими подробностями: "Шевченко пришлось много терпеть от невзлюбившей его мачехи. Первоначальной грамоте Шевченко учился у мещанина Губеного. Когда Шевченко минуло 11 лет, его отец умер, ничего не оставив из своего имущества сыну. Мачеха определила сначала Тараса в пастухи, а затем отдала его в учение к одному дьячку. Дьячок жестоко обращался с воспитанником; последний вскоре бежал от него и пытался найти себе новых учителей, пробуя жить у разных дьячков и маляров".

Николай Гоголь. Бесспорно, самый великий малоросс

Сразу вслед за этим идет статья "Николай Васильевич Гоголь": "Малоросс по происхождению, Гоголь родился в местечке Сорочинцы (на границе Полтавского и Миргородского уездов), в семье небогатого помещика… Белинский провозгласил его величайшим русским поэтом своего времени". Как видим, до революции и Шевченко, и Гоголь числились по одному ведомству русской изящной словесности.

Рядом с ними на странице 147 проживали Григорий Квитка-Основьяненко, о котором сказано, что он "происходил из старинной малороссийской фамилии", и первый редактор шевченковского "Кобзаря" Евгений Гребинка — "малорусский писатель, писавший также на русском языке на сюжеты, взятые из украинского быта".

В определенном смысле, привычная нам по школьным урокам "украинская литература" — просто подделка националистов эпохи "визвольних змагань" начала XX века и национал-коммунистов 20-х годов, взявших на вооружение некоторые элементы националистической идеологии и вписавших ее в советскую "дружбу народов". Рецепт был прост: умерших писателей-малороссов скопом объявили задним числом "украинскими классиками", добавили к ним галичанина Ивана Франко, сербку по происхождению Ларису Косач, сочинявшую под псевдонимом Леся Украинка, и все это объявили "украинской литературой". А для того, чтобы ни у кого не возникало сомнений в подлинности фальшивки, ввели новое фонетическое правописание с буквой "ї" — единственной оригинальной в украинском алфавите. Шевченко, как известно, ее не знал — он, хоть и малограмотно, писал согласно правилам общерусской орфографии — с "ерами" и "ятями".

В 20-е годы шевченковский "Кобзарь" был подвергнут очередной редакторской обработке. Тогда же из его названия исчез мягкий знак — украинизаторам покойного Шевченко показалось, что он слишком уж "русский" для нового украинского мифа. Но фактом остается то, что сам Тарас Григорьевич ни разу не назвал себя "украинцем" и даже никогда не употреблял этого слова в своем творчестве. Язык, на котором он сочинял свои стихотворения, Кобзарь называл "южнорусским". В 1861 году он издал специальный "Букварь южнорусскій" для детей, на котором стоит "Цина тры копійкы".

Зато Шевченко был сторонником общеславянского единства — так называемого "панславизма". Страшные для националистов доказательства этого умонастроения великого человека имеются даже в авторском послесловии к поэме "Гайдамаки": "Нехай житом-пшеницею, як золотом, покрита, не розмежованою останеться навіки од моря і до моря — слав'янська земля". Какие моря имел в виду Тарас Григорьевич? "Од моря і до моря" — это вариант польской формулы "од можа до можа" — то есть от моря Балтийского до моря Черного. Иными словами, Шевченко собирался включить в будущее идеальное славянское государство и Польшу, и Россию, и Украину, и Белоруссию — все-все, что находилось между Балтикой и Черноморьем. Вот это и есть его подлинная идеология. Хитрые "редакторы" тарасовского наследия просмотрели эту панславистскую геополитическую формулу кирилловского самородка.

"Летовище", "бiговище" И "гавкалище" новой "мови"

Все написанное мною выше прекрасно осознавали отцы украинского национализма. "Одно из величайших несчастий украинской нации, — писал Винниченко, — то, что она очень похожа на русскую".

А как же могло быть иначе, если украинская идея выделилась из общерусской, а корни Украины все в той же Руси? На кого же быть похожей "украинской нации" — на папуасскую, что ли? Куда девать генетику, прежнюю культуру, историю? Значит, пути только два — или начинать историю украинской нации с 1900 года, когда первый политический украинец Михновский написал манифест национализма "Самостійна Україна", или предпринять масштабную подделку истории Украины и "рідної мови".

Пока официальная Украина идет по второму пути. Именно поэтому делается все по "разводу" украинского и русского языков. Специально вводятся новые слова, заменяющие привычные. "Міліціонер" становится "міліціянтом", "аеродром" — "летовищем", а "шприц" — "штрикалкою". Но этого явно мало. Все равно в украинском языке остается слишком много русских слов. Если уже есть "летовище", то почему "стадіон" не заменить "біговищем", а "батут" — "стрибалищем"? Это куда национально-сознательнее! Глядишь, и у спортсменов на "стрибалищі" будет лучше получаться!

"Парламент" — тоже неправильное слово. И пишется, и произносится как в Москве! Давайте назовем его "говорильнею". Или еще лучше — "гавкалищем". "Верховне Гавкалище" — как приятно для уха звучит! И по сути верно — и обругают там друг друга последними словами, и подерутся. Если не нравится "гавкалищем", можно "топталищем" назвать — местом, где топчут демократию и натаптывают депутатские желудки в прямом и переносном смысле.

Но пока главной опасностью для развития украинского языка является не русский, а отсутствие модернизаторских идей в нашей жизни. "Мова" стойко ассоциируется с бесконечным кризисом и государственным цинизмом. Яркий пример: вместо слова "вертоліт" появилось сразу два: "гвинтокрил" и "гелікоптер". Но ни "гвинтокрили", ни "гелікоптери" независимая Украина производить так и не научилась, несмотря на то, что является родиной изобретателя вертолета — киевлянина Игоря Сикорского. Поэтому единственным примером гармоничного, хоть и несколько неграмотного, двуязычия пока остается наследие Тараса Шевченко.

8 октября 2010 года