Яробор

Детская болезнь западничества в русском национализме

Последние два десятилетия русской истории можно назвать лишь смутным временем и никак иначе. Безумие, охватившее страну, нынешние официальные «историки» (не уехавшие после развала СССР на родину своих предков, называющуюся теперь «демократическое государство Израиль») объясняют крушением командно-административной системы, противной якобы истинной сущности человека, отражённой в идеалах рыночной экономики и либерализма. Примитивная логика таких утверждений рушится при самой поверхностной попытке разобраться в происходящем. Но разбираться почему-то никто не хочет. Люди, называющие себя националистами и патриотами, вовсю вторят демократам. И практически все они видят простое решение: Россия должна следовать примеру «более удачливых» соседей. Единственное различие между современными патриотами состоит в том, что каждый имеет своё мнение о соседях. Кто-то считает образцом Германию времен Третьего Рейха, кто-то капиталистическую Европу, кто-то Китай, кто-то даже мусульманский Восток или США. Как известно, для осмысления какого-либо явления нужно обратиться к его истокам.

Вспоминая кризисы в русской истории и сравнивая их с кризисами западных и восточных цивилизаций, можно увидеть закономерность, которую как марксисты, так и либералы стараются всячески скрыть или же извратить. А именно: в русской истории нет ни одного кризиса, вызванного исключительно экономическими причинами. Все конфликты возникали по идеологическим причинам, даже мелкие крестьянские восстания были протестом народа не против тяжёлого материального положения, но против лжи и лицемерия верхов. Пресловутые медный и соляной бунты, само название которых намекает на экономические предпосылки к народным волнениям, были вызваны возмущением людей отношением к себе новой царской династии и основных проповедников тогдашней государственной идеологии – церкви, быстро ставшей самым крупным эксплуататором крестьян. С окончательным оформлением крепостного права «идеологи» начали вовсю им пользоваться, не отдавая себе отчета в том, что народ всё видел и, терпя нищету, лжи стерпеть не мог. Ни один год не обходился без народных волнений различного масштаба.

Кризис начала двадцатого века люди, стремящиеся в очередной раз переписать русскую историю согласно своей идее, представляют как угодно, только не как идеологический. Тут вам и саботаж, и организация революции противниками демократии, и заговор масонов-сионистов, и даже «кара божия» за распространявшийся атеизм. У одних виноват царь Николай, у других – его враги, у третьих – его приближённые. И никто не желает видеть истинную природу революции. Находятся иные «патриоты», заявляющие, что она делалась против интересов русского народа. Пора бы уж понять, что на русской земле против русских интересов переворота такого масштаба не сделаешь. На национальных интересах можно выехать и, воспользовавшись ситуацией, захватить власть, что и произошло в 1917 и 1991 годах, но сделать такое против национальных интересов русского народа невозможно – народ неминуемо ответит на это жестокой расправой. Так было при первой смуте. Так стало и во время гражданской войны. Нынешние демократы и так называемые «православные патриоты» стремятся представить белую гвардию как силу организованную, бесстрашную и пользовавшуюся поддержкой народа, а красную армию – как грабителей и недисциплинированных мародеров. Получается, что в войне победила шайка неорганизованных трусов. Интересно, если всё было так, как нам это преподносится, как тогда белые умудрились проиграть? Да дело всё в том, что народ был главной движущей силой и революции, и войны. Все эти события были бунтом против прогнившей монархии, против христианской лжи, против продавшейся церкви, против попыток власти насадить противный русскому миросознанию капитализм. Белая армия, братавшаяся с немцами, никак не могла пользоваться народной поддержкой. Народ пошел за Советами, ведь они олицетворяли наше понимание государства: вече как выразитель воли народа. Компартия, несмотря на возглавлявших ее Бланков и Бронштейнов, являлась близкой русскому менталитету – тоске по общине. Конечно, коммунистам не было дела до интересов нации. Но и идеология белогвардейцев была далека от народа. Необходимо понять, что белые проиграли не столько из-за «масонских козней», сколько из-за многочисленных собственных ошибок, которые оттолкнули от них народ, и учесть их ошибки.

Таким образом, все кризисы исторические предопределялись кризисами идеологическими. Кризис язычества, вызванный тем, что князь Владимир вздумал приспособить его под византийское христианство, позволил православным попам на некоторое время овладеть умами людей. Правда, хоть они и захватили власть в стране, умами людей им не удалось овладеть окончательно. Достаточно рассмотреть образ попа в русских народных сказках, дабы понять отношение народа к служителям культа. Но к концу девятнадцатого века они стали стремительно терять контроль над ситуацией, что позволило перехватить инициативу марксистам, идея которых, также гнилая в своём сердце, несла, тем не менее, близкие русскому народу постулаты социальной справедливости. Позже и марксизм, и его главари из числа «богоизбранного» народа показали своё истинное лицо, что вызвало очередной кризис, приведший к развалу СССР. Но после этого не оказалось той русской идеи, которая могла бы, подобно путеводной звезде, вывести наш народ к новой победе. Иуды, не желающие расставаться с тёплым местом, полностью сменили облик. Теперь наша задача – не наступить снова на те же грабли. Не попасться в идеологическую ловушку.

А таких ловушек много. Правящие круги вовсю пользуются древним принципом «разделяй и властвуй». Но разделения им мало. И тут на помощь приходит другой древний принцип: «не можешь бороться – попытайся возглавить». Действительно, бороться с русским национальным возрождением бессмысленно. Значит, надо попытаться его возглавить... и увести как можно дальше от той путеводной звезды, свет которой всегда вел нас к победе – от нашей же светоносной души.

И это, к сожалению, удаётся. Сейчас многие националисты страдают детской болезнью подражания. В качестве образца для подражания навязываются два диаметрально противоположные и одинаково неподходящие для русского самосознания начала: Запад и Восток. Ведь русскому человеку никогда не были свойственны всепоглощающий материализм одних и первобытная жестокость других. Но, тем не менее, более подробное рассмотрение показывает, что последователей Востока немного и их идеология возникла как самая примитивная форма отрицания Запада. Западники же многочисленны и представляют определённую угрозу. Но само по себе западничество является органически враждебным русскому человеку и ничего из себя не представляет.

Гораздо хуже смешение западничества с русским национализмом. Идёт оно под флагом расизма и неонацизма. И идёт такое явление по всей Европе. Вызвано это единой проблемой – угрозой глобализации и построения нового мирового порядка, а также вызванное мировым рынком засилье цветных мигрантом, как следствие – разгул наркоторговли и этнической преступности. Благодаря опять же глобализаторам, видящим в цветных ордах хороший инструмент для манипулирования, ущемление прав коренного населения было возведено в ранг добродетели и официально названо «политкорректностью». Только вот борьба со всем этим зачастую принимает причудливые формы.

В России болезнь западничества заражает все больше и больше людей, что, несомненно, плачевно. Западничество, никогда не принимаемое народом, тем не менее, существовало всегда. Находились люди, испытывающие комплекс неполноценности перед «развитой» Европой. Здесь кроется основной аспект западничества: материализм. Враждебный славянскому духу, он, тем не менее, привлекал и привлекает многих. Попыткой привить его славянам является идеология белого расизма. Достаточно взглянуть на труды проповедников так называемой расовой теории, чтобы понять: их национализм очень далек от русской нации. Превозносимое ими «белое братство» на самом деле уж слишком одностороннее: ядром его являются западные европейцы, остальные – своего рода «периферия».

Наглядный пример: в последнее время издаётся немало отечественных трудов по евгенике и расологии, которые, что называется, широко расходятся в узких кругах. Основная их цель – опровержение расовой теории Третьего Рейха. Казалось бы, цель благая. Но почему никто не задумывался: зачем нам это? Да, Гитлер причислил славян к унтерменшам. И что? Почему же тогда все без исключения патриоты не бросились эту теорию опровергать? Да потому, что никому до этой бредовой теории нет дела. Германский национал-социализм отражал цели и задачи немцев, которые отвечали шкурным интересам этой нации. Расовая теория Третьего Рейха была бальзамом на немецкую душу, о которую после Первой Мировой вытирали ноги все, кому не лень. И фюрер, прекрасно знавший, каким страшным оружием в руках умелого манипулятора может стать уязвлённая гордость нации, выбрал самый выгодный для своей идеи путь. Он использовал старые страхи перед востоком, добавив к этому якобы «неполноценность» славян, убедив Германию, что за счёт завоевания востока можно решить все проблемы. Он пообещал огромные земельные угодья каждому солдату. Промышленникам - дешевых рабов и неограниченные запасы сырья. И немцы пошли за ним.

Сейчас многие «знатоки» уверяют, что знают «правду о той войне». Гитлер у них якобы считал славян арийцами, а войну начал, чтобы освободить Россию от диктатуры большевиков. Приходилось мне слышать и заявления о том, что печально известная «Моя борьба» не содержала никакой славянофобии, а все антирусские высказывания фюрера были позже добавлены сионистами. Только вот вся эта кривда о войне различается в зависимости от источника и целей, которые ставили перед собой его авторы. Не ищите правды о той войне – её унесли с собой в могилу люди, её развязавшие. У нас остались только факты: Европа, в особенности восточная, оказалась в руинах, погибло более 50 миллионов человек, подавляющее большинство из которых – славяне. Причём, если в войне на западе все потери противников Германии были в основном среди военных, то на востоке мирного населения погибло в несколько раз больше, чем в результате прямых боевых действий. Иные «патриоты» заявляют, что русских немцы не трогали, а убивали лишь евреев и коммунистов. Интересно выходит! Что же, в Белоруссии и Сербии их было четверть населения? А по России более двадцати миллионов? Да что-то евреев после войны особо и не убавилось!

Но дело не в расовой теории Рейха, а в отношении к ней. Наши новоявленные расисты вовсю пытаются её опровергнуть – значит, эта теория их задевает и волнует. Увы. Почему это нас, славян, должны волновать искания немецких шовинистов? Но все западнически настроенные националисты цепляются за неё, как утопающий за брошенную веревку. Ведь их кумиры – западные активисты белого движения – именно её взяли за объект поклонения. Гитлер давно возведён в ранг героя, павшего в борьбе за освобождение белой расы от сионистского ига. И это притом, что самому Адольфу, как и большинству политических деятелей, было на собственные теории глубоко наплевать. Он не брезговал договариваться с «неполноценными» румынами и болгарами, а, когда понадобились ресурсы, бесцеремонно оккупировал «братские арийские» народы Дании и Норвегии. Но, тем не менее, именно на культе личности фюрера базируется большинство современных расовых учений. И потому-то наши расисты стремятся подогнать его учения под себя.

У всех расовых исследований наших «патриотов» одна цель – причислить нас к той самой белой Европе. Цель сия живёт уже давно, и появилась она задолго даже до знакомых всем еще со школьной скамьи противостояний славянофилов и западников. И не удивительно – Европа всегда олицетворяла материальный достаток, хотя такое впечатление было зачастую неверно. Но Европе, вечно желающей экспансии, нужно было поддерживать именно такое впечатление. В отличие от Востока, агрессия которого направлена на тотальное уничтожение, Запад всегда стремился к захвату и подчинению, и агрессии было в нём ничуть не меньше. Подавлялась всегда в первую очередь воля народов, которым навязывался культ западного материализма. В случае успеха у такого народа автоматически возникало чувство ущербности по сравнению с «развитым» западом, что в итоге приводило к его психологическому вырождению, обеспечивавшему господство европейцев. Так было с индейцами северной и южной Америк, с африканскими неграми. Нынешние либерально-демократические ценности являются логическим продолжением западного мировоззрения. Они являются настолько чуждыми славянскому духу, что их не приемлют даже самые западнически настроенные русские националисты. Лишь наше кланово-олигархическое правительство чубайсов, грефов, кохов, швидлеров, абрамовичей, коганов, фридманов и вексельбергов усиленно навязывает их народу с помощью средств массового зомбирования. Но система превращения людей в потребителей и налогоплательщиков все чаще даёт сбой.

И тут появляется разумная альтернатива: европейская идея белого расизма. Для западников она является спасением: можно не отрицать так милый их духу европейский образ жизни, заявив, что демократия является продуктом заговора жидомасонов. Так ли это? Возможно, главными идеологами и творцами нового мирового порядка и являются люди с еврейскими корнями. Но почему же наши доморощенные «патриоты» решили, что это автоматически делает белых европейцев нашими союзниками и друзьями, достойными всяческих восхвалений и являющимися примером для подражания? Просто очень хочется людям, называющим себя почему-то националистами, быть принятыми в белую Европу. И гордятся они не своим народом, но его принадлежностью к белой расе, которая объявляется безгрешной. Все отрицательные события, в которых замешаны белые, объявляются происками жидомасонов. Тогда получается, что жидомасоны попросту всемогущи. Интересно, как бедные наши патриоты будут бороться с таким вот демоническим вездесущим жидомасоном?

Но ради зачисления в европейцы расисты готовы и на такие идеологические уловки. Причем сами европейцы зачастую идут им навстречу. Многие идеологи белого движения видят Россию даже как перспективный центр белой борьбы. Но, читая их труды, задаешься вопросом: «а насколько они искренны?» Многие из них посвящают славянам отдельные работы. Уже это говорит о том, что нас выделяют из всей белой расы. И смысл зачастую таков: «ну ладно, так уж и быть, примем мы славян в белое братство». Для наглядности приведу цитату такой известной в белом движении личности, как Макс Хаммер: «…мы, конечно, не забудем об огромной доле монгольской крови в лоне Матери-России … но что эти испытания по сравнению с могущественным испытанием спасения нашей Белой Расы?» Видно, что братание со славянами продиктовано критической ситуацией: белая раса вымирает, её спасение возможно лишь объединенными усилиями. Но, тем не менее, едиными мы так и не станем, как бы не хотелось того иным непутевым сынам Руси. Возникает лишь вопрос: где гарантия, что, очистив свою родину от цветных орд, европейцы не вспомнят о нашей так называемой «неполноценности» и не вздумают избавиться и от нас? Разумеется, такое вряд ли случится. Но иные взгляды белых идеологов вызывают недоумение. Например, известный идеолог белого движения США Дэвид Дюк восхищается… российским правительством, избавившимся в своё время от Гусинского, бывшего одним из главных финансистов и политических деятелей российского еврейства. Разумеется, на деньги, украденные этой мразью, можно было бы обеспечить достойную старость всем русским старикам на долгие годы – я не преувеличиваю. Но что-то этого не сделали. Можно, конечно, предположить, что Дюк по наивности своей принял разборки олигархических кланов за борьбу с сионизмом. А можно вспомнить о постоянном намерении США вмешаться в наши внутренние дела, мотивируя это разгулом русского фашизма, и провести аналогии.

Все это не значит, что славянам стоит отрицать саму цель спасения белой расы – мы будем пилить сук, на котором сидим. Идею белого единства отрицать нет смысла, ибо суть её есть естественное (а возможно, что и единственное эффективное) противостояние желанию «золотого миллиарда» превратить все народы в единое послушное стадо потребителей. Но расовый интернационализм – такая же глупость. Любой интернационализм ведет к превращению народа в стадо. Разумеется, это не оправдывает шовинизм, ведущий зачастую к фатальным последствиям. Мы можем поддержать белое движение и помочь ему, но только если нас попросят. Европейцы обязаны признать, что именно они виновны в развязывании той войны, что именно они были неправы, что они виноваты перед нами, а не мы перед ними. И, если они попросят нас помочь, мы поможем. Именно так это должно быть. А наши «патриоты» сами напрашиваются в Европу, с готовностью поливая свой народ грязью в угоду белой идее: русских по их версии жиды гнали толпами на восставшего против сионистского ига Гитлера. Русское миросознание они готовы похоронить в угоду «белой гордости». Попросту говоря, белое движение они готовы облизать с ног до головы ради того, чтобы их приняли. Такое упорство шавки, виляющей хвостом и ожидающей подачки от хозяина, можно назвать лишь национал-мазохизмом. Мы никогда не станем едиными с европейцами. Русь никогда не станет Западом. Не станет Она и Востоком. Русь вот уже тысячи лет вызывает благоговение друзей и зависть врагов. И все попытки склонить Её на Восток или на Запад рано или поздно терпят поражение. Переживем мы и нынешний период идеологических мытарств. Вернёт Русь своим сынам ту духовную силу, которая вела Предков от победы к победе. И тогда все узнают истинное предназначение славян на Земле.