Андрей Борцов

Отделить ЕГЭ от школы!

…а ещё лучше — от государства вообще.

Тема ЕГЭ всплывает в завидным постоянством уже не первый год — и так будет до тех пор, пока эту диверсию против образования не отменят. Но при этом реформаторы-уничтожители образования регулярно проводят маскирующие суть проблемы мероприятия, весьма напоминающие басню Крылова: попытки что-то переставить, сохраняя подход ЕГЭ, заведомо ни к чему полезному привести не могут.

Так, сейчас глава Минобрнауки Дмитрий Ливанов заявил, что со следующего года, возможно, ЕГЭ по математике базового уровня могут разрешить сдавать уже после десятого класса. Для тех, кто не знает, что такое ЕГЭ в подробностях, новость может казаться маловажной, но если понимать суть — то становится уже страшно. Конечно, я и так знал, что со школьным образованием в России всё плохо вследствие отхода от советских методик, но не догадывался, до какой степени!

В своей давней статье по поводу ЕГЭ «Митрофанушки ставятся на поток» я приводил пример из серии «учёные шутят» на примере задач для средних классов школы:

«1960: Лесоруб продал грузовик дров за 100$, при этом его расходы составили 4/5 этой суммы. Ваша задача: найти сумму его дохода.

1970: Лесоруб продал грузовик дров за 100$, при этом его расходы составили 4/5 этой суммы или 80$. Ваша задача: найти сумму его дохода.

1980: Лесоруб продал грузовик дров за 100$, при этом его расходы составили 80$, а доход 20$. Ваша задача: обвести в кружок число 20.

1990: Из-за прибыли в какие-то там 20$ лесоруб уничтожил несколько акров природной экосистемы. Ваша задача: обсудить уничтожение девственных лесов.

Дополнительные 5 баллов присуждаются за обсуждение всем классом, как должны себя чувствовать по этому поводу лесные зверюшки и птички».

Тогда я думал, что это — шутка, хотя и грустная, сейчас — уже правда…

Тестирование должно применяться лишь как средство промежуточного контроля и не более того, оно в принципе не предназначено для системной проверки знаний — даже если не учитывать аспекты внимательности, стрессоустойчивости и т.д., которые может учитывать экзаменатор.
Итак, что же на самом деле означает идея сдавать базовый ЕГЭ по математике на год раньше окончания школы?
Дело в том, что с этого года ЕГЭ по математике разделили на два уровня сложности: профильный для поступления в вуз и более простой — базовый для остальных выпускников, где им не придётся сдавать математику. И вот таким ученикам предлагается сдать математику после 10-го класса, и можно забыть про такой предмет в принципе, «уже в жизни не пригодится».
Важно понимать, что экзаменационные требования — это не просто формальные требования в конце обучения, они задают стандарт и методику этого самого обучения. Иначе говоря, обучение предмету и натаскивание на сдачу ЕГЭ по предмету — это две большие разницы, как говорят в Одессе. При этом все ученики сдают ОГЭ («Основной государственный экзамен») по математике за курс основной школы в 9 классе — более сложный, чем ЕГЭ. Иначе их просто не переведут в 10-й класс. Ну и зачем снова сдавать то, что уже было сдано почти что вчера? Изображение бурной деятельности вместо осмысленной.
Впрочем, направленность очевидна: поскольку ЕГЭ разделили на базовую и профильную части, то учителей по сути избавляют от работы с троечниками, им не требуется объяснять математику на уровне старших классов: базовая часть — это материал 5-6 класса. Собственно говоря, можно было бы переносить экзамен не на окончание 10-го класса, а 6-го — принципиально это ничего бы не изменило. Понятно, что троечников такая забота минобразования также радует, и все довольны. Но если в советское время даже троечник если и не знал математику, то хотя бы понимал, зачем она нужна, то сейчас «понимание» сводится к «сдать ЕГЭ по предмету».
Настоятельно рекомендую к прочтению статью «Школа без ЕГЭ: на пути к преодолению катастрофы» в журнале «Математика в школе», №№5-6 за 2015 год. Сядьте на кресло покрепче, а лучше сразу на пол, и вдумчиво, с пониманием «что это значит и к чему приводит», оцените, что есть ЕГЭ:
«Для получения аттестата в 2014 году нужно было набрать всего 20 баллов (из 100) по математике и 24 балла по русскому языку. Но каково реальное содержание, стоящие за этими баллами? По математике достаточно было дать правильные ответы на следующие три задачи: 1) Поезд выехал из Москвы в Санкт-Петербург в 23.30 и прибыл в конечный пункт в 7.30 следующих суток. Сколько часов поезд был в пути? (7 баллов); 2) Один сырок стоит 5 руб. 60 коп. Какое наибольшее число сырков можно купить на 20 руб.? (7 баллов); 3) По графику месячной температуры определить день, когда она была максимальной (6 баллов). Уровень заданий ЕГЭ-2014 по русскому языку поясняет такой пример: когда их предложили дошкольникам, 30% детей преодолели выпускной аттестационный барьер, а ещё 20% были близки к этому».
Если впали в состояние офигевания и не можете сформулировать ничего, кроме «да как же это?!», то я помогу: «Средний балл ЕГЭ-2014 по математике составил 39,6, что соответствует правильным ответам на 8 заданий базового уровня (для их выполнения достаточно знать программу 5 класса и некоторые элементарные факты из программы 6-9 классов). Это показатель “среднего” выпускника, свидетельствующий: такой выпускник не в состоянии усваивать образовательную программу любого вуза, если там преподаётся хоть какой-то курс математики».
Математика при этом нужна не только математикам, она составляет культуру логического мышления, математика, образно говоря, — это язык науки. Что требуется и тем, которые решили осваивать после школы гуманитарные специальности.
Задачки «базового» уровня ЕГЭ на уровне младших классов — не просто показатель уровня требуемых знаний, но и отказ от преподавания математики как единой дисциплины. На экзамене нет необходимости решать задачи «сколько можно купить сырков» — хоть какое-то владение математикой в старшей школе подразумевает и владение навыками за среднюю и младшую — математика в школе усложняется постепенно, каждый раздел опирается на предыдущие, и «классический выпускной экзамен проверял владение всеми разделами сразу. Включение в ЕГЭ заданий из программы младших классов делает необязательной структурную целостность курса математики и превращает его для многих учеников в набор разрозненных фактов». То есть, опять же, натаскивание на некоторые определённые виды задач, а не владение предметом.
Помнится, в своё время ЕГЭ рекламировался в том числе и как средство минимизации разрыва между школой и вузом — мол, вузы требуют на вступительных экзаменах то, что в школах не проходят. Ответственно заявляю: это наглое враньё. В своё время во время подготовки к поступлению в МГУ я перерешал вступительные на несколько естественнонаучных факультетов за несколько последних лет (в МГУ выпускали специальные сборники задач) — там не требовалось ничего, что отсутствовало в школьной программе. Другой вопрос — надо было не только формально зазубрить, но и уметь применять знания, но такие требования логичны для одного из ведущих университетов, не так ли? Сейчас же образование сводится к зубрёжке, и если школьнику хочется действительно знать математику, то ему придётся и зубрить «как сдать ЕГЭ», и изучать математику как предмет — параллельно, с двойной нагрузкой. А ведь изучать-то надо не одну математику… Так что сейчас разрыв между школой и вузов увеличился, а не уменьшился: мало кто потянет двойную нагрузку с принципиально разными требованиями без репетиторов и т.п.:
«Вступительный ЕГЭ жёстко привязали к школе, его результат стал целью среднего образования. Но обычный учитель к этому экзамену толком подготовить не может. Школа получила невыполнимый образовательный запрос, и это стало причиной её отторжения со стороны родителей. Резко возросло общественное недоверие к системе среднего образования в целом. В народе доминирует обоснованная точка зрения: реально подготовиться к ЕГЭ можно только в профильных классах или с помощью репетитора».
Так что, как и говорилось, бурная деятельность вместо педагогической работы:
«Так в чём смысл базового экзамена, кроме того, что он позволяет сохранить ЕГЭ в качестве инструмента псевдоаттестации? Что это как не попытка спасти имидж ЕГЭ? Кому нужно, чтобы наши «гуманитарии» после 11 класса ещё раз продемонстрировали способность (или неспособность) решать задачки даже не начальной школы, а детского сада? … Так кому это нужно, кроме разработчиков КИМов во главе с И. Ященко, для которых ЕГЭ — и кормушка, и бизнес, и социальный статус? Почему школьникам, которым не требуется математика для поступления в вуз, нельзя выдать аттестаты по результатам текущей успеваемости с учётом уже сданного ими ОГЭ? Кому будет плохо, если учителя избавятся от необходимости возиться с ними и получат возможность заниматься с теми, кому математика действительно интересна? Обычные для нашего времени вопросы без ответа».
Маскировать отсутствие понимания предмета приходится потому, что учителю сейчас попросту невыгодно учить по навязываемым реформами технологиям.
Многие не знают, но оценка ЕГЭ — это не просто количество решённых задач, а какое-то постмодернисткое жонглирование «баллами», методики подсчёта которых меняются чуть ли не «на ходу», чтобы как-то показать улучшение ситуации (аналогия: так в современном мире перерабатывают методики подсчёта ВВП, добавляя туда всё новые категории, уже вплоть до проституции):
«…в нынешней ситуации законодательно утвержденный минимальный балл ЕГЭ является фикцией. Соответствующий смысл имеют и все разговоры об увеличении этого балла, поскольку никто не может “оценить в решённых задачах” установленные на этот год 27 баллов. Вообще, шкалы пересчёта — мощный инструмент деструктивного воздействия на весь образовательный процесс.
Поясним сказанное на примере математики. По шкале 2014 года весьма простой блок В оценивался (в сумме) в 68 баллов, а сложнейший С — в 32. Самые сложные задания С5 и С6 добавляли к итоговому результату по 7 баллов — ровно столько, сколько и задачки В1, В2 про поезд и про сырки. При такой системе оценивания у учителя в обычном (непрофильном) классе нет никаких стимулов заниматься заданиями группы С, всё его внимание переключается на блок В, что приводит к результатам, о которых много сказано выше».
Статья завершается выводом, с которым я почти согласен:
«Созданная Минобром проблема решается просто: базовый ЕГЭ по математике надо отменить незамедлительно; восстановить традиционные выпускные экзамены, передав функции аттестации школе; вступительные ЕГЭ вынести за рамки среднего образования.  Другими словами, ОТДЕЛИТЬ ШКОЛУ ОТ ЕГЭ».
Всё верно, но не понятно, зачем вообще оставлять ЕГЭ?!
За рубежом всё больше учебных заведений, которые отменяют обязательное требование прохождения стандартных тестов SAT и ACT (прототипы ЕГЭ), недавно от этой практики отошёл университет Джорджа Вашингтона — один из лучших вузов США: «Проведенные исследования показывают, что результаты тестов, задуманных для повышения демократичности процедуры поступления в вузы, часто коррелируют с материальными возможностями семей студентов и нередко ошибочно отражают качество и глубину их знаний. … “Чем больше ты вкладываешь денег (репетиторы, занятия, книги и т.п.), тем лучше показатель”».
И напоследок давайте подумаем: а зачем уничтожается образование — в том числе и опорой на ЕГЭ?
Телеведущий Максим Шевченко некогда очень хорошо сформулировал суть вопроса:
«Я думаю, есть два типа ориентации образования — информированность и понимание. Первый связан с информацией, а понимание связано с тем, что человек внутренне проникает в суть вопроса. Вот ЕГЭ ориентирован на информированность, а не на понимание вопроса. С моей точки зрения, этот технологический подход, который сейчас господствует и который считается современным и достаточно либеральным, делает общество зависимым от прикладных схем. Знание, которое носит не прикладной характер, а работает на формирование личности, в этой реформе образования отметается. И человек переходит на тестовые типы мышления и тестовые формы жизни. Потому что человек-информированный — это функциональный исполнитель тех трендов, и тех заказов, которые выбрасываются заказчиками в общество. Он сам по себе является потенциальным наемником, он гораздо меньше связан с внутренним пониманием истории, почвы, религии, языка. В целом эта технология образования понижает активность и социальную свободу общества, поскольку при таком образовании люди становятся более зависимыми от информационных технологий. Резко понижается их способность оценивать то, что они видят, слышат или читают».
Илья Смирнов (автор книги «Либерастия») в статье «Добро пожаловать, путешественники в Третье тысячелетие!» говорит о том же более прямо:
«Правящие элиты постоянно сталкиваются с противоречием: для поддержания режима в конкурентоспособном состоянии нужны квалифицированные кадры, но чем “кадр” образованнее, тем более он склонен к вольнодумству за пределами своей специальности. … Идеальным для начальства был бы такой специалист, который знает всё про 15-ю хромосому, смутно догадывается про 16-ю и убежден, что Белоруссия — это мусульманская страна по соседству с Ираком. Может быть, не Белоруссия, а Белосирия, но бомбить все равно нужно, потому что так сказали по телевизору».
Ну и конкретно в приложении к РФ, давний текст Б. Кагарлицкого «Образование как подрывная сила» (из работы «Управляемая демократия»):
«Формальное существование демократических свобод отнюдь не всегда способствует просвещению. В условиях, когда общество расколото на нищие массы и привилегированную верхушку, дебилизация населения становится вопросом жизни и смерти для поддержания стабильности политической системы. Советская система была ориентирована на экономический рост, развитие промышленности, модернизацию. Для этого уровень образования народа нужно было постоянно повышать. …Если страна вошла в мировое разделение труда как поставщик сырья и энергоносителей, если общество разделено на сверхбогатых и нищих, образование становится даже опасным. Чем меньше знаешь, тем больше ты доволен своим положением».
Не буду писать выводы за их очевидностью — sapienti sat.
P.S. Интересно, многие ли выпускники школ ещё знают, что значит это словосочетание?
P.P.S. А при Сталине такой фигни не было — даже логика была в школе отдельным предметом, и, кстати, говоря, основы психологии — тоже.

 

август 2015